После того, как Инира моргнула, она больше не видела перед собой мертвецов. Она не видела ужасное создание, пополам разломившее корабль - какой именно, она уж даже не знала. Не видела ни Айаала, ни Катарину, ни остальную команду судна. Ни жутких чудовищ, что пришли выпотрошить сухопутных.
То и дело соленые капли брызг долетали до лица Иниры. Промозглый ветер уколол в щеку, выдавил слезу из глаза. Пепельная пощурилась, смахнула влагу. Выдохнула - как можно тише.
Она услышала скрип. Замерла. Но это не был жалобный стон ломающейся палубы - обычный скрежет дерева под давлением воды, какой она слышала не один раз еще до того, как морские твари пошли на абордаж. Шум волн, бьющихся об лед и борта судна, убаюкивал уставшую после боя Иниру. Но почему-то ни голода, ни жажды, ни холода она не испытывала.
И осознание этого заставило ее напрячь мышцы, вскинуть опущенный подбородок, шире раскрыть глаза - будто где-то перед ней в воздухе висели ответы на вопросы, которые еще даже не пришли в голову.
Инира развернулась вокруг себя, желая узнать, где же она находится и что здесь вообще происходит, помимо мерного движения широких, но невысоких морских волн… И она замерла.
- Анхель? - Пепельная удивленно и пристально смотрела на духа. Анхель была здесь. Не исчезла. Не пропала. И не убили ее. Под пасмурным небом в бескрайнем море ее кожа и взгляд стали будто темнее, невзрачнее, но это была все та же Анхель.
Стоило ли засыпать ее вопросами? Инире не впервые видеть - духи далеко не всеведущи, кроме самых великих, самых почитаемых. Анхель определенно не сравнится в мудрости и понимании мира с Инаэ, к примеру. Наверное, Белая и сама пребывала в растерянности, может, она уже и не вспомнит битву Иниры с водяным чудищем, что играючи отнимало жизни моряков. Стоило бы ей напомнить.
- Ты все же не пропала… - произнесла Пепельная, сделав шаг навстречу. Тут же остановилась, не спуская глаз с Белой. Повела носом, ловя запахи. Это был инстинкт - какой от духа может быть запах?
- А может, это я пропала вместе с тобой, - добавила Инира, ничего не учуяв.
А что же великие духи? Подскажут? Есть ли они здесь вообще? Ответом служило лишь завывание ветра и чувство одиночества, внезапно охватившее Иниру. Мать-Волчица больше не смотрела на нее. Инира не ощущала ее тепла, близости, не слышала ее слов и советов. Не слышала зова - ни Инаэ, ни ее детей.
Инире стоило бы поклониться Инаэ, провести обряд, но она не сможет - пока не убедится, что Анхель в порядке, что ей не нужна неотложная помощь. Но та пока молчала.
- Неужели мы одни? - тихо молвила Пепельная полувопросительным-полуутвердительным тоном. - Столько лет… И пройти мимо Тенебры…
Ее взгляд опустился и замер на клинке, недавно выторгованном у Харона. Острие меча безвольно опускалось к стопам, и вложить его было некуда. Кажется, в трюме Инира видела несколько слоев дубленой кожи, это должно подойти для ножен - хоть каких-нибудь.
Но чей это был трюм? Какого судна? Все слишком быстро менялось. То она приняла бой тут, то ее выбросило за борт, то она оделась тут, то приняла бой здесь…
- Надо осмотреться, но… - молвила Инира. - Я не совсем понимаю, живы мы? Все известные мне духи молчат… Я больше не слышу их. Может, я услышу хотя бы тебя?

Инира уже начала было осматривать палубу в поисках чего-нибудь полезного - ножей, рюкзаков, тонких веревок, да тех же весел, но слова Анхель заставили ее на миг застыть и вновь повернуться к Белой.
И вот перед глазами мелькнул Эрнестар, который пришел в камеру заключения за своим подарком - рабыней, которую нельзя было ни казнить, ни простить. Жаркий воздух и песок Сувурри вдруг ударили по ноздрям, пустынное солнце ослепило, но лишь на короткое мгновение - зима снова возвращалась, пусть и медленно. Чувства все еще были затуплены.
Впрочем, солнце севера порою слепило не меньше.
- Клятву верности? Когда я в последний раз давала клятву верности, моя жизнь очень сильно поменялась. - В глазах Пепельной мелькнуло удивление, когда Анхель коснулась ее рукой. Клятва? Почему? Наверное, дух собиралась провести важный обряд, к которому привыкла; а некоторые из ритуалов начинались именно так. Инира не знала все церемонии Тенебры, их было огромное множество, но кое-какие она еще помнила. В некоторых традициях тот, кто пожелал стать спутником странника, должен был принести ему клятву верности. В племени Иниры такой традиции не было, но она знала общину, в которой поступали именно так.
…Ни покалывания кожи, ни усилившегося холода или сквозняка, ни жара Инира не ощутила; она не услышала никаких стуков и не увидела никаких вспышек на льдах, мерно плывущих неподалеку. Если клятва и должна была отразиться на Инире, то этого не произошло.
Как и самой клятвы.
- За что прощать? - спросила Пепельная, когда Анхель объяснила ей причину своего… разочарования?..
Недавней рабыне все еще было непривычно принимать клятвы верности, но нельзя было не согласиться - это она поняла еще на арене, - подобные клятвы нередко бывают полезными… И так уж говорили в ней мысли, привитые общением с драконами, по большей части не страждущими от нехватки высокомерия.
Но смогла бы Инира закабалить Анхель клятвой ради выгоды?..
- Мы помогли друг другу, - наконец, продолжила Пепельная. - Но… клятва?.. Это так важно для тебя, что ты просишь прощения?
Она ходила меж перевернутых бочек, ящиков, едва державшихся на веревках, переступала через толстые канаты. Ветер все так же дул, выл над волнами, редкий снег заставлял жмуриться, и Пепельной вдруг стало щипать лицо. Спустя миг она отчетливо почувствовала холод и голод, пока еще едва ощутимые.
И правда, жива. Вернулась.
Из полезного нашелся лишь наполовину полный бурдюк. Сняв пробку, Инира учуяла запах спиртного и, слегка поморщившись, закрыла сосуд. Это останется до лучшего времени, если в капитанской каюте не найдется какое-нибудь дорогое вино. Катарина не была похожей на ту, что пьет дешевое.
- Я не доберусь вплавь до земли, - сказала Пепельная. - Но чтобы идти на судне, нужна команда. Что же тогда делать?
Она остановилась перед входом в трюм и задумчиво поглядело в темный провал под палубой судна. Холодный ветер вновь заставил ее передернуть плечами, поджать их ближе к шее.
- Кажется, я и вправду жива. Иначе бы мне не захотелось вдруг пить, есть и согреться. Нужно посмотреть, что еще осталось на этом корыте.
Инира стояла между спуском в трюм и Анхель. Стояла полубоком, все еще не понимая, ждать ли от Белой подлостей, или же они могут положиться друг на друга. Выбора, кроме как довериться духу, у Пепельной не было, но вбитые в голову рефлексы вынуждали ее хоть краем глаза поглядывать на Анхель.