Прошло не так много времени, как она овдовела. Второй раз. Всем казалось, что неисчислимые визиты в родовое поместье Монше — это неудержимая скорбь, влечение к любимому, пускай тот навеки был отдан земле. Соблюдая формальности, Лукреция не спешила разочаровывать семейство, с которым породнилась на столь короткий срок. Она посещала могилу мужа и просила «дать ей побыть с ним наедине». Никто не трогал девушку, изредка наблюдая, как склонена над могилой белокурая голова. Прислуга даже шепталась, что видела невысохшие слезы на бледных щеках молодой вдовы. И это лишь доказывало то, что маска убитой горем женщины тесно переплеталась с реальным обликом артистичной Лукреции, которая, стоя у могилы мужа, каждый раз надменно глядела на выгравированное «Феонор Монше» и подавляла в себе желание плюнуть прямо на надгробие. Ей, Лукреции Кроу, опасно переходить дорогу, и это ничтожество убедилось в этом на личном опыте.
Причиной столь частых визитов являлось не что иное, как изучение некой истории, связанной с супружеской парой алхимиков и их творением. Руиз и Моргана Регнар — так звали алхимиков, преспокойно жили при дворе Монше. О них говорили немного: жили себе и жили, никого не трогали, и никто не трогал их. Все бы ничего, однако случившийся в Кристилиасе пожар, как изначально подумала прислуга, а после убедилась, что ошиблась, упокоил алхимиков. По словам очевидцев, маленькая лаборатория Регнаров вспыхнула, словно виной всему оказалась неправильно изготовленная или непредусмотрительно оставленная взрывчатка, созданием которой иногда баловались Руиз и Моргана, через какое-то время дверь распахнулась, и комната исторгла огненное нечто, передвигающееся на двух ногах и имеющее облик, похожий на человеческий. Нельзя отрицать того, что история могла быть приукрашена испуганным людом, но даже в ней есть доля правды.
Тела умерших Лукреции не удалось лицезреть самолично, ибо события развернулись в Кристилиасе, а медовый месяц, как и жизнь лорда Монше, подошли к концу на стыке Натюриала и Амаре. Потому пришлось довольствоваться рассказами тех же самых очевидцев. Отсеяв преувеличения вроде «скрученных в трубочку ушей» и всякого рода издевательств над конечностями, Лукреция получила вполне себе обычный набор признаков, характерных для смерти от огня: некроз кожи и подлежащих тканей — мышц, костей, сухожилий, суставов; плотный и толстый струп черного цвета, с признаками обугливания. В переводе на простой язык: множественные ожоги, даже, скорее, один сплошной ожог всего тела, из-за чего кожа несчастных почернела и все, что отличало их от уголька, — это человеческое очертание.
К счастью, подгоревшую лабораторию после произошедшего никто не осмелился трогать. Только вынесли тела, а до возвращения лорда повесили запрет на вход. Кроме того, лаборатория сгорела не настолько сильно, насколько предполагала Лукреция. Во всяком случае, книжные шкафы стояли почти нетронутыми — пострадали только нижние полки.
Заинтересованная бедой, постигшей коллег по делу, аристократка изучала их труды и материалы, в конце концов наткнувшись на записки о создании элементаля. Все тут же стало на места. Алхимики удосужились даже указать причину, из-за которой было предпринято решение создать алхимическое творение. Следовало вернуть потеряшку на родину, и, ведомая этой идеей, леди Кроу приступила к поискам огненного элементаля, по случаю позвав Анхель Мору, у которой были личные причины, чтобы согласиться на участие в этих поисках.
Предыстория закончилась, теперь к реальному времени.
На повестке дня Белум — первый месяц зимы, а, значит, скорость передвижения огненного элементаля скована погодой. Кроме того, в это время он менее опасен.
Прежде, чем выдвигаться в путь, леди Кроу собрала побольше информации у местных жителей. Многие из них упоминали необычные происшествия на дорогах Терры. Мало того, что они плохо охраняются и являются рассадником бандитов и всевозможных жуликов, так, похоже, наш дружок-элементаль нашел у тех приют и действует с ними заодно.
Будучи верхом на лошади мышастой масти, леди Кроу поделилась мыслями с девушкой-духом:
— Прочесывать весь лес, ища лагерь разбойников — глупая затея. Попытаемся сделать так, чтобы они нас сами нашли. Две девушки, обе не вооружены — до смешного легкая нажива, подумают они. Да и одна из них явно аристократка. Не даром ее платье отделано золотом, а в волосах блестит цветок из драгоценных камней. К образу пришлось подойти тщательно, чтобы он оказался броским, но не чересчур. Рыбка клюнет, надо только подождать...