Поговаривают, что близ Шепчущего леса находится некое подземелье – оплот безумного алхимика, о котором только и известно, что тот безумен и пропал без вести, если не умер. Земля слухами полнится, и становятся доступны чужие думы: вот один считает, что с ума несчастного свел упавший на голову фолиант запретной части библиотеки Терры, а другой  мыслит, мол, так влияет на разум практика двух ипостасей магии, при которой случается смешение «ан» и вещественной энергии.
Какими бы слухи не были, они заинтересовывают. Хочется отделить зерна истины от плевел выдумки. Особенно когда дело касается алхимии. В безумии спит гений, который запросто рассеется, если не оказать помощи в его сохранении.
Потому-то здесь и оказалась леди Кроу на редкость без сопровождения. Изучая подземелье, девушка достаточно скоро поняла, что некто опередил ее, но не была расстроена, так как этот некто висел вверх тормашками, по всей видимости, попав в ловушку, а, значит, не успел притронуться к той части тайн, что скрывалась на дальнейшем пути.
– Сэр, вы весьма неудачно расположились, потому как преграждаете даме дорогу, – Высказалась на этот счет Лукреция, склонив голову на бок, таким образом, не отказывая себе в несколько хищном удовольствии пристально разглядывать незнакомца. – Позвольте узнать, как долго вы находитесь в столь занятном положении? Хотя… вам явно предстоит висеть здесь еще некоторое время.
Девушка невинно улыбнулась, определенно намереваясь обогнуть мужчину и продолжить занимательную прогулку по подземелью.

Конечно, следом за репликой девушки последовали просьбы о помощи. Но она, надменно усмехаясь, лишь листала одну из ранее поднятых с пола книг, бросая на несчастного короткие косые взгляды. Леди Кроу упивалась минутой своего превосходства, словно, если она все же решит освободить мужчину из хвата примитивной ловушки, то он должен быть благодарен за то, что она снизошла до него.
— Тот ученый, который изучает вопрос постановки экспериментов над душами, не такой уж безнадежный и слабый, как вы выразились, — И если щенячьи глазки были попыткой исследовать душу Лукреции, то в недрах той успешно оказался прощупан не пробивной лед. — Кроме того вы не выглядите обычным ученым, вернее, алхимиком. На этом слове прошу заметить, что в руках я держу алхимический трактат. Но суть в том, что мои глаза и интуиция видят аристократа. Гораздо проще было бы это определить, если бы вы все-таки… перевернулись с головы на ноги. Встретив равного по статусу, я не позволила бы себе грубость в обращении, но уже поздно, поздно...
Девушка кругами ходила вокруг подвешенного к потолку мужчины, весьма скользко намекнув на свою принадлежность к аристократическим кругам. Признаться, леди Кроу очень сомневалась в том, что этот человек (?) не сможет сам выпутаться из недоразумения, в которое он попал. И она бы действительно пошла дальше изучать подземелье, оставив незнакомца за спиной, если бы вовремя не заприметила знакомые начертания в одном из раскрытых свитков. Стало быть, она даже зауважала его, но виду не подала, оставаясь черствой и тщеславной аристократкой — типичной представительницей своих кровей.
Однако поболтать с этой персоной хотелось подольше и, очутившись за спиной мужчины, проходя все тот же круговой маршрут, девушка ловко выудила из набедренной системы кинжал, которым подрезала веревку. Остальную работу должны сделать вес и гравитация, помогая разорваться еще цельным волокнам веревки. А пока путь по кругу продолжился, словно ничего и не делалось.

— Сегодня и завтра Йер Нотенгю. Если суждено будет встретиться вновь, то имя обретет новый смысл, — Загадкой представилась девушка, склонившись в книксене. Она была более чем уверена, что эта встреча будет первой и последней. Сайрон огромен, а судьбы сего мира сплетаются и разъединяются, зачастую так и не пересекаясь вновь. Такая уж трагедия у леди Кроу — принимать новые встречи, как последние, потому как, если кто-нибудь когда-нибудь столкнется с ней, она к тому времени наверняка забудет не просто имя, а существование этой персоны. Особенно это правило применимо к мужчинам. Вереница поклонников, неустанно пополняющая ряды, напрочь отбила всякие попытки, тем паче желание запоминать мужские имена.
Все это отступление, формальность приветствия с неизменно всеми натягиваемой маской доброжелательности. Девушка вернула еще удерживаемую в руках книгу ее обладателю, хотя не могла сказать, что хотела отдавать ее сейчас.
— Двум алхимикам найдется, о чем поговорить. Даже если эти руины поделятся с нами скудным арсеналом тайн, недостаточным для голодного ума, мы сможем привести время за приятной беседой. Не так ли?
Эти речи можно посчитать за согласие двигаться вглубь одной маленькой компанией, и это не будет ошибкой. Тихо прошуршав платьем, леди Кроу неспешно двинулась за мужчиной по узкой лестнице, мыслью перебирая ловушки, которые повстречаются им впереди. Навряд ли в подземелье установлена только одна. Ради приличия, их должно быть минимум пять. Просто некоторые им не встретятся, а какие-то повторятся.
— Позвольте узнать, вы практикуете философскую алхимию? Это течение слабо развито в наши дни и подвластно не многим, потому как отречение от ранних постулатов дается нелегко и зачастую затормаживает развитие алхимика в научной или, как еще говорят, вещественной  области.

Мужчина, шествующий впереди, ловко расправлялся с ловушками, встречаемыми на ходу. Даже удивительно, как он умудрился попасть в ту, что была установлена на входе. Отсутствие бдительности? Вероятно. Когда знаешь, что ждёт впереди, всяк становишься внимательнее. Вот и теперь, вооружившись не дюжинным опытом приключенца, тот запросто обходил или деактивировал примитивные механизмы. Если бы впереди шла леди Кроу, то продвижение шло куда бы медленнее. Все-таки Лу юна, а из-за этого не достаточно опыта, потому как время — кладезь знаний, и, возвращаясь к случайному сопровождающему (кто же знал, что в подземелье сунется кто-то ещё?), на глаз была видна разница в возрасте.
— Яд? — Переспросила аристократка, подхватывая подброшенную ей стрелу. Тусклое освещение урезало возможность досконально изучить внешний состав жидкости на наконечнике стрелы. Тем не менее зеленца той бросалась в глаза.
— И впрямь, что, кроме яда, может находиться на острие, когда стрелу выпускает ловушка? — Вслух рассуждала девушка, начав с риторического вопроса. — Оттенок зеленоватый, следовательно, яд растительного происхождения. Скорее всего, делался из трав, произрастающих неподалёку от подземелья. Или в нем. На ощупь... вязкий, но не липкий.
Внезапно девушка прервалась, едва ли охнула. Странная заминка сопровождалась шарканьем подошв. Проще говоря, она споткнулась о лиану и, удерживая равновесие, чтобы не упасть, не то пританцовывала, не то пыталась взлететь. Увы, но столь занимательную картину впереди идущий не успел бы наблюдать, ибо все закончилось бы ровно тогда, когда он обернулся бы.
— Слабый яд паралича. Из здешних лиан, — Отбросив стрелу в сторону, вынесла окончательный вердикт Лукреция, подбирая юбки и чуть ускоряясь.
Со временем температура начала понижаться, и девушка начала ощущать прохладу. Её спутник высказался на этот счёт, затронув людские слухи об этом месте. Вероятнее всего, они привели его сюда также, как и его.
— Кто-то описывал холод в этих местах из-за глубины и тьмы, мол, так и должно быть. Кто-то связывал это с призраками, которые двигают вещи. А вы как думаете?
— Поговаривают, что это подземелье — обитель некого безумного алхимика. Это вполне может оказаться реальностью. Взять хотя бы ту стрелу, смазанную параличом. Не думаю, что яд, приготовленный из здешних лиан, как удалось определить ранее, продаётся на ближайшем рынке. Внизу нас ждёт аномалия, вызванная неудачным экспериментом? Не знаю. Есть здесь связь с каким-нибудь артефактом или Осколком, под воздействием которого разум алхимика помутнился? Аналогично.
Настало время привала. Пока мужчина колдовал над котелком с водой, девушка устроилась неподалёку от огня. Креслом ей служили лианы. К сожалению, из них стола природа не сконструировала, потому придётся довольствоваться тем, что повезло усесться не на холодной земле (в она тут как раз-таки более, чем холодная).
Приятный аромат трав взвился в воздух. Следовало внести и свою лепту в предстоящее чаепитие. Благодаря взмаху над каменистой поверхностью тонкой рукой, появился чайный сервиз и маленькая баночка мёда. Удобная это вещь — пространственные артефакты.
— Какие людские слухи привели вас сюда, Альберт?

— Вы поразили меня, ваш ответ верен.
— Тогда вы, верно, были не самого высокого мнения о моих познаниях, — Не то съязвила, не то взгрустнула леди Кроу — такая вот незадача. Нужно быть аккуратнее в словах, ведь к ним так восприимчиво чуткое тщеславие аристократа.
А вот слова девушки возымели над спутником действие, которое заставило ее вопросительно выгнуть бровь. Так значит, он не знал… что ж, в путешествии обмен информацией немало важен. Глядишь, один дополнит другого, и картинка соберется в правильный пазл.
— У меня лишь две идеи... Либо тут на самом деле обитал алхимик и это его творения — химеры, либо тут находится осколок-артефакт, который ментально влияет на окружение.
Мнения пересеклись на мыслях о вмешательстве Осколка. И им имело место быть. Пускай столь сильные артефакты — редчайшие, но никогда не угадаешь, когда судьба столкнет тебя с таковыми.
— Будет весьма забавно, если каждая высказанная мысль нашла во что облачиться, и нас поджидают, в некотором смысле, предугаданные тайны, — Лукреция сделала глоток горячего чая. Тепло приятно разлилось по телу, но этого будет так мало, чтобы не околеть, когда предстоит спускаться ниже.
— Пока нам не ведомо, что ожидает впереди. Может, температура выровняется и станет стабильной, пойдет на повышение либо на убыль, — Девушка постучала ноготком по чашке. — Вполне реально прибегнуть к созданию согревающего снадобья или же зелью, защищающего от водной стихии. Лед — это вода, правильно? А холод — его производное. Но это займет драгоценное время…

— Никогда не понимал этой вашей хитрости, женщины, вы либо любите строить из себя слабых и хрупких, либо на самом деле таковыми являетесь.
Втайне Лукреция посмеялась. Женскую суть действительно сложно понять, покуда сам не являешься женщиной. А сами женщины не часто задумываются над своей сутью. Зачем забивать себе голову, копаясь в своей природе, если на подсознательном уровне и так все уже знаешь? Когда требуется, ответ сам выплывет наружу из захоромок [женского] сознания.
Во всяком случае, такое поведение зачастую сопровождается жестом со стороны, приятно щекотавшем самолюбие. На сей раз, правда, леди Кроу не ожидала столкнуться с ним.
— Благодарю, — Отозвалась девушка, после короткой заминки. Пришлось поправить услужливо предоставленное пальто, потому как оно оказалось достаточно велико, чтобы почти что волочиться по полу и чтобы из рукавов выглядывали только кончики пальцев.
Однако они не должны стоять на месте, и продолжили спуск. Чем ниже, тем холоднее. Чем дальше, тем ближе к цели. Под хруст льда вновь завязался диалог.
— Меня интересуют яды, — Несколько уклонилась от ответа аристократка и, выдержав паузу, продолжила. — Убить или вылечить — их сущность может быть иронична от дозы, которую дать в употребление.
Если Лукреция и вела какие-то исследования, то распространять их методы и результаты не спешила. Хитрый алхимик может приписать ее достижения себе, и речь не обязательно о Альберте.

— В знании, — Обворожительно улыбается Лукреция, когда в глазах ее блестят хитрые искорки, словно опасно не то, что ждет их за дверью, а она сама величайшая опасность.
Знание  — вот полноценный ответ. Ловкий и быстрый попадется в силки, выносливый и стойкий не справится с головоломками руин, титаническая мощь не сдвинет горы с места… Кроме того, что остается таким невинным созданиям, как девушкам? Малая их часть может похвастаться крепкими мускулами или солдатской выдержкой, спартанские условия, закаляющие физическую силу, не для них.
— Скажите, Альберт, зачем вы вернулись в это подземелье? — Спокойно спросила аристократка, и белое облачко дыхания вырвалось из ее рта. Она невозмутимо коснулась дверной ручки, потянув ту вниз и делая шаг туда, откуда било потоками вещественной энергии — родной энергии. Разве она может причинить ей вред?
А ледяные цветы треснут под тонкой ногой, безжалостно растоптанные и превратившиеся в стеклянную крошку. И лишь журчание ручейка под толщей льда приветливо прожурчит гостям, несмотря на их невежество.

— Чтобы отыскать союзника, который не побоится рискнуть жизнью ради знаний.
Она смеется. Встреча двух алхимиков поистине занимательна, а занимательнее может быть только если оба они по совместительству аристократы.
Альберт не стремился к активным действиям, он был наблюдателем. Лукреция это давно поняла и мешать не собиралась — шагнула вперед за ледяной порог первая. Лютый холод объял ее тело. Не будь на плечах пальто, девушка бы превратилась в ледяную статую безвозвратно, потому как даже сейчас ее окоченелые пальцы едва слушались ее, а ноги примерзли к холодному полу.
Она или они уже глубоко забрались в подземелье, поворачивать назад — что за вздор! — глупо. Мечталось о тепле, и единственное, что пришло на ум, глотнуть алхимического спирта, чтобы кровь чуть разогналась и разогрела озябшее тело.
— Вы идете? — Спрашивает аристократка после того, как выполнила задуманное, будто то в нынешней ситуации в порядке вещей.  В прочем, она действительно так думала. Слишком холодно. Будет горько, если она не дойдет до конца, а так и примерзнет здесь.

«Кажется, он все-таки не идет…» — Недоумевала Лукреция, пристально наблюдая за своим спутником, и изнывала от холода, топчась на месте. — «Думает о чем-то. Вон как в лице меняется. Или?..»
Странно это признавать, но с мужчиной стало происходить что-то аномальное.
Во-первых, стало тепло, а под ногами — мокро. Конечности стало приятно покалывать после холодных объятий подземелья, но снять пальто девушка пока не успела додуматься, мысли занимала другая картина. А жар-то шел от Альберта.
Во-вторых, его тело стало преобразовываться. Был на голову выше, так теперь мог во всех подробностях рассмотреть пробор на белокурой голове. Кожа обуглилась — настолько неестественно она потемнела, а затем преобразовалась в гладкий покров, точно такой, как крылышки майского жука.
В прочем… крылышки Существо, потому что он больше не был Альбертом, тоже имело. И раздвоенный хвост, точно язык змеи, только не из того места.
— Мир скоро охватит хаос, но теперь вы знаете об этом, а значит у вас есть время подготовиться ко всему этому. Это же можете считать небольшим подарком от меня...
Леди Кроу каменной статуей смотрит на Существо, безмолвно хлопая ресницами и совершенно не слушая аэри. Шок откатывает, и она набрасывается на Существо с возгласами:
— Живой аэри! А кожа, кожа! Блестит, дай потрогать!
Аристократка, точно малый ребенок, которому дали невероятно интересную игрушку, запрыгал вокруг аэри, норовя тыкнуть пальцем в бок. Но девушке не посчастливилось исполнить задуманное, потому как спутник принял человеческий облик.
— Понимаю, у вас много вопросов, но обсуждать их лучше не в такой обстановке…
— Дай себя потрогать… — Глухо, но очень недовольно пробурчала себе под нос Лукреция, так скоро лишенная удовольствия созерцать Существо. Место аристократки заняла одержимая знаниями сущность. После такого зрелища та просто не могла не пробудиться и не появиться на свет, откинув все правила приличия и перевернув внутренний порядок.
— Кхм, — Девушка отводит глаза к потолку, будто бы всплеск эмоций — [технический] перерыв по завершению путешествия. — Премного благодарю за подарок. Я с радостью его приму, если вы примете скромный мой. Все-таки не каждый аэри станет так вот показываться человеку. Но какое же ваше настоящее имя? Наверняка «Альберт» — всего лишь псевдоним, который удобно использовать во время пребывания в… наземном мире.
Лукреция даже стала более говорливой. Вот что делают с человеком интересные события. А пока говоришь, удобно достать из воздуха Бездонный Кувшинчик и протянуть мужчине с самой доброжелательной улыбкой, пускай и слегка наигранной, потому как аристократы не умеют искренне улыбаться.