Все-таки шкатулка оказала интуитивно предполагаемую реакцию, от чего проснулся еще больший интерес к тем тайнам, которые она хранила. Правда, поведение старика, его поникшие плечи и провалы глаз, превращающие его в подобие одного из тех мертвецов, некогда встретившихся по дороге сюда, затронули какие-то добрые струны души аристократки. Она ощутила слабое сочувствие к его нелегкой доле, прониклась каким-то уважением к тому, что одиночество и прошлое не сломили его. Однако все чувства тут же улетучились, стоило старику заговорить  о находке.
«Зачем?» — Пронеслась короткая мысль, когда оружие на коленях обитателя здешних мест по его воле развалилось на множество мелких деталей. Сразу после веселого перезвона тех старик продолжил вступительную речь перед чем-то важным, что он поведает чуть позже. Когда он окончил вступление, повисло молчание, задумчивое и тяжелое.
Глаза Савьера уткнулись в детали развалившегося механизма и больше не поднимались на старика, а Йер продолжала смотреть на своего собеседника.
— Если это будет в наших силах, мы примемся за дело. Или, во всяком случае, попробуем довести его до конца, — Почти что пообещала девушка. Она не пыталась выспросить, что за вещь столь тщательно отгородили от попадания в чужие руки. Кроме того не хотелось еще сильнее баламутить прошлое, при воспоминании о котором старику лучше не делалось. С отголосками забытого, а также живого в сознании старика, как и с результатами произошедшего, им еще предстоит столкнуться.
Головоломка оставалась в руках Йер. Внутри что-то перекатывалось, напоминая о том, что секрет этой вещи — не просто слова. Бросая задумчивые взгляды на отверстия, девушка пыталась предположить, как выглядят ключи. Хорошо, когда понимаешь, что ищешь. В противном случае, это легко упустить.

Минута молчания была тягостной. Никто из троих не решался заговорить. Сочувствующий взгляд Йер не оказался пропитан светлым чувством. На глаза, как всегда, легла лживая оболочка. Но все же девушка молчала, а значит, какой-то отголосок сострадания затеплился в этой прогнившей душе.
«Он жаждет избавления. Его жизнь застыла в ожидании смерти, и ничто не сможет возобновить хода этих часов. В ближайшем будущем его все равно ждет смерть, если не от наших рук, то от скоротечного времени или от нашествия оживших мертвецов. Один мудрец сказал: «Мысль о смерти более жестока, чем сама смерть». Так пусть же страдания закончатся. Обещание есть обещание».
Йер перевела взор голубых глаз на своего спутника, лицо которого оставалось таким же, как и в начале разговора со стариком. Девушка медленно и коротко кивнула, после чего подол ее белого платья зашелестел, и она развернулась к зияющей темноте подвала. В ее руках шкатулка сменилась на магический фонарик, которому прошептали заветные слова – «посвети мне».
За спиной раздался характерный звук ломающихся костей и глухой стук о пол. Девушка была уверена, что Савьер исполнил просьбу старика, ответственно подступив к заданию без капли промедления.
– Поспешим.
При спуске в подвал краем глаза за рослой фигурой наемника невольно удалось ухватить раскинутые на деревянном полу седые космы, багровевшие в растущей луже крови. Опустив взгляд на ступени лестницы, девушка вскоре ощутила под ногой знакомую поверхность. Запрокинув голову, она убедилась в том, что Савьер спускается следом. Дожидаться его Йер не стала, откинула в сторону материю, скрывающую тайный проход, и уверенно двинулась вперед.

Стены прохода сдавили путешественников, и через пару шагов они не смогли бы определить, откуда начался их путь – и впереди, и сзади плотная завеса темноты, которую едва ли разгонял магический фонарик. Тот медленно продвигался вперед, будто мрак являлся препятствием, и следовало немного подождать, прежде чем свет ляжет на неизменную кладку стен. Картину дополнял спертый воздух. На протяжении всего пути казалось, что ты вот-вот покроешься испариной – настолько здесь было душно. Первое время носовые рецепторы угадывали призрак разложения, но запах не оказался резким и по мере продвижения не усиливался, потому путешественники быстро привыкли к тому, и их продолжала донимать духота.
Иногда глухое эхо заставляло оборачиваться назад. Чудилось, словно кто-то пытался нагнать путешественников, но навязчивый отзвук только будоражил ум, на время побуждая ускорить шаг. Бывало, что с потолка скатывались или из-под ног убегали в темноту какие-то камушки, которым что-то неведомое вторило впереди. Йер старалась не уделять звукам внимания, но поведение наемника, то и дело оборачивающегося или замирающего на месте, поневоле заставляло обратиться в слух.
Время текло неумолимо медленно. Вероятно, его ход значительно ускорился, если бы не молчаливость идущей первой девушки и несколько тяжело ступающего мужчины. Тем не менее, они молча шли, шли, шли...
Нельзя сказать, с какого момента стал слышаться неопределенный гул, обволакивающий путешественников, подобно непроглядной темноте, сроднившись с той и став неотъемлемой частью этого места. Какое-то время путники двигались осторожно, попутно прислушиваясь к новому звуку в попытке определить его источник и опасность, которую тот мог с собой нести. Но ничего не происходило, и идущие люди чуть расслабились.
Признакам жажды развиться до нестерпимого желания пить не давали. Бездонный кувшинчик наполнялся чистой водой, стоило только сказать "позволь испить из тебя". Правда, подступивший голод погасить чем-нибудь съестным не было возможности, ибо скудный остаток пищи, взятой с собой, был рассчитан на обратную дорогу.
Однако мысли о еде тут же отступили, стоило раздаться мерзкому скрежету когтей о металл, нестерпимо режущему слух. Йер почти что пыталась заткнуть уши, держа обе руки у головы, а наемник стойко сносил ужасный шум, благодаря которому оба путешественника не заметили, как вышли из прохода и очутились в комнате. Но можно ли было назвать это помещение комнатой? Его свод уходил куда-то высоко-высоко, поглощаемый ненасытной темнотой. Да и размеры помещения оказались невероятно огромны. Свет магического фонарика не достигал стен, но позволил разглядеть некоторые объекты, наполняющие комнату.
То оказались продолговатые коробы, сделанные из металла, до боли напоминающие грубо спаянные гробы. Йер думалось, что она попала в гробницу, где были запечатаны мертвецы, похожие не тех, что встретились им ранее. Может, нежить сбежала отсюда? Кровавые разводы и отодвинутые крышки коробов могли послужить доказательством этому предположению. Хотя ничто не опровергает того, что умершие находятся прямо в этом помещении и просто не заметили незваных гостей. Как раз-таки к скрежету примешивалось пошлепывание, доносившееся от туда, куда не достигал свет фонарика.
По любому следовало двигаться куда-то дальше, притом осторожно. Отказаться от услуг единственного источника света значило погубить себя быстрее, чем если этот свет окажется замечен здешними обитателями. Йер приложила палец к губам, тем самым попросив наемника двигаться как можно тише, и начала приближаться к металлическим коробам, из которых доносился невероятно резкий звук.
– Нам бы держаться стены, – Шепотом высказался Савьер, за что был награжден недовольным взором из-под нахмуренных бровей и повторной демонстрацией жеста, призывающего к тишине. Мужчина остался у подножья пьедестала, когда девушка начала подниматься по лесенке к одному из коробов. Тот был закрыт и испещрён бороздами, словно чьи-то когтистые лапы оставили на нем свой след.  Кроме того некоторые царапины складывались в какие-то надписи, и, чтобы разобрать те, Йер чуть наклонилась, боязливо коснувшись металлического короба.

Стоило коснуться короба, как символы загорелись столь ярким светом, что можно было отказываться от услуг магического фонаря. Боясь быть замеченной, девушка тут же отдернула руку, короткой мыслью понадеявшись, что после этого действия короб перестанет светиться. Однако надежды не оправдались, зато Йер успела осознать, оглянувшись на Савьера и прислушавшись к хлюпанью в отдалении, что никем свечение не оказалось замечено. Вероятно, только ее глаза после установления некого контакта с коробом могли видеть излучаемый символами свет.
— Что станет делать путник, когда взойдет солнце мертвых?.. — Прошептала Йер так тихо, что, скорее, просто едва пошевелила губами, облекая вопрос в мысль. Рядом с надписью красовались знакомые обозначения: звезда, луна и солнце. Новыми являлись кость и облако, которые встали на место символов, отображавших человека и треугольник с глазом внутри.
Рука девушки скользнула к этим изображениям, а затем зависла в воздухе в нерешительности. Йер отчетливо ощущала наваждение, слабо подавляемое желание прикоснуться к символам. На короткое время понимание того, что неправильное решение откроет короб и из него выпрыгнет мало дружелюбный мертвец, одержало верх. Затем вспомнились слова старика о трех рисунках. Но здесь их было пять, из которых два – новых, а три – уже известных. Ключи следовало искать где-то рядом с мертвецами — такой посыл уловила девушка из слов их недавнего доброго знакомого.
«Рискнем,» — Подумала Йер и послушалась влечения, внушаемого символами. Ее рука коснулась солнца.
[rand=11616-1:10:2:001:То, как среагирует Йер]

«Интересно,» – Раздумывала девушка, после того, как символ с обозначением солнца вспыхнул ярче и начал медленно гаснуть, пока вовсе не перестал источать свет. – «А может?..»
Некто продолжал неистовствовать, каждый его удар о внутренние стенки короба заставлял боязливо замирать. Йер не сомневалась, что внутри запечатана какая-нибудь ожившая нежить. Но пока ее интересовала верная комбинация символов. За прикосновением к солнцу последовали касания к изображениям звезды и луны. Эти три символа встречались ей раньше и наверняка несли какой-то особый смысл. Не зря же они повторяются?
Однако следовало действовать быстрее. Кажется, всполох света на сей раз оказался замечен кем-то, скрывающимся в темных глубинах помещения. Хотя Савьер молчал. Правда, мужчина мог не подать виду, больно равнодушен он ко всему и вся.

События стали разворачиваться более активно, когда загорелись два новых символа. И уже было о чем действительно побеспокоиться.
Незваным гостям этих руин уже было известно, что сталь — не самый подходящий металл для борьбы с нежитью. Тем не менее, им все еще можно было защищаться и выигрывать какое-то время для планирования дальнейших действий. Особенно, когда этим металлом умеют орудовать.
Заслышав рык, оба человека обернулись в его сторону. Только Савьер достал бастард, а Йер прижала руки к груди, подальше от короба, взаимодействие с которым, как показалось, навлекло на них беду. Наемник уже успел рубануть создание, проскользившее по полу к ногам и протягивающее сгнившее подобие пальцев к носкам сапог, чтобы сковать маневренность мечника, когда как Йер вскрикнула скорее от неожиданности, чем от страха быть увлеченной мертвецом с пьедестала. Все-таки девушка не заметила, как костлявая рука потянулась к ее голени, что позволило схватить тонкую ножку и весьма больно сжать ее мертвой хваткой. Однако в следующий момент свет, источаемый символами, немного угас — один знак потух, и существа, вылезшие из тьмы, резко перестали действовать, ничком попадав на холодный каменный пол. Все затихло.
Йер с толикой отвращения стряхнула обхватившую руку нежити, переглянулась с мужчиной, который коротко кивнул, говоря, мол, все в порядке, и принял прежнее положение. Сама же девушка вернула взгляд к коробу, не без приятно пощекотавшего удивления приметив чуть сдвинувшуюся крышку короба. По сценарию, в такие моменты герой должен протягивать руки, чтобы отодвинуть крышку, а его хватает упокоенный в своеобразном гробу мертвец, потому девушка обошла стороной металлический короб и, прикладывая немало сил, потянула крышку на себя. Так некое существо, царапавшее короб изнутри, в миг не сможет напасть на Йер, если на то не оказало действие магическое свечение символов.

Девушка вполне рада тому, что мертвец, расположившийся в гробу, не спешит покидать своего убежища. Но в памяти все еще был жив скрежет когтей по металлу, да и отодвинутая крышка открыла для осмотра внутреннюю сторону стенок короба, испещренных царапинами. 
– Будь добр, Савьер, осмотри те трупы, которые рядом с тобой. У меня тут не менее занятный… персонаж, – Пояснять было не за чем, ведь наемник уже преступил к обыску поникнувших мертвецов. Все-таки тот старик упомянул, что ключи будут находиться у кого-то из них. Следовательно, ничего или, вернее, никого упускать нельзя.
Йер не то брезгливо, не то с опаской откинула оставшиеся на груди почившего лоскуты ткани. Некогда бывшие одеждой, сейчас они напоминали нищенские лохмотья. Магический фонарик услужливо освещал тайные уголки гроба, из которого так и дышало мертвечиной и недостатком кислорода. Медальон был аккуратно изъят у его обладателя, осмотрен и спрятан в подпространственный карман. Тоже самое произошло и с браслетом. Авось что-то ценное? Даже если и нет, эти вещички точно найдут применение, хотя не самое стандартное, ибо носить украшения мертвеца – нет уж, помилуйте!
– Есть что-нибудь?
– Ничего.
Еще немного поворошив мертвеца, девушка начала спускаться с пьедестала. Свет магического фонарика сумел достигнуть двух дверей, ранее незамеченных. Тут же заинтересованная Йер приблизилась к проходу. Первая дверь оказалась открыта, и девушка заглянула внутрь новой комнаты, пропустив фонарик вперед. Однако, поглядев, вернулась ко второй двери, подергала за ручку, попутно очерчивая и проем, и дверь внимательным взором.

Носовые рецепторы сразу же учуяли запах вкусной еды. Не столь велик соблазн для путешественника выйти из мрачного подземелья в уютную комнату, как отведать сочного мяса и выпить сладкого вина. В подтверждение желудок призывно заурчал, вгоняя в краску Йер, которая хоть и являлась сегодня искательницей приключений, но не могла не постыдиться голоса своего проголодавшегося нутра.
Вторая комната или, вернее, коридор, оказался более похожим на то, что должно ждать в стандартных руинах: голые стены, мрак и паутина. Но, на удивление, в воздухе не чувствовалось сырости, а пол не порос грибком и плесенью.
— Там, вероятнее всего, нас ждет борьба с воздействием на разум, — Вслух рассуждала девушка, имея ввиду первую комнату. — Откуда здесь взяться кровати и еде?.. А вот этот путь мне больше симпатизирует. А тебе, Савьер, как кажется, куда стоит пойти?
— Без разницы, — Сухой равнодушный ответ.
Йер вздохнула и проследовала за вторую дверь, через какое-то время заметив странные начертания на каменной кладке, из-за чего замедлила шаг. Мертвецы пытались записать свою историю или это снова хаотичные царапины неразумной нежити? Стоит приглядеться повнимательнее.

— О, гость руин, ты, оглянись, сам проморгайся и проснись. Нас не буди — тебя мы просим, ты ищешь глаз? У нас их восемь, — Вслух зачитала Йер, проводя по письменам пальцем. По окончанию прочтения раздался перестук ногтей — это девушка машинально забарабанила прямо по странному стишку, раздумывая.
— Ну раз у них их восемь, то одним поделиться нетрудно. Даже если не пригодится, то будет трофеем.
На позитивной ноте был сделан такой вывод. Как бы в подтверждение сбоку послышалось гортанное мужское «угу», и позвякивание колец кольчуги. Затем что-то металлическое начало постукивать по каменной кладке. Йер посмотрела на наемника, обернувшись через плечо, и увидела, как тот острием своего меча изучает пол коридора. Все-таки помещение ничем не напоминало подземелье. Может быть, только пустотой и темнотой, но к последней глаза путников уже давно привыкли и кроме того у них имелся источник света, разгоняющий липкий мрак.
— Оп-а, — Взгляд девушки скользнул в глубь коридора, куда следовало идти дальше. — Кажется, нас приглашают прийти внутрь. Негоже отказываться.
За сим Йер уверенно двинулась в новую комнату, а Савьер поплелся следом, убирая бастард в ножны.

— Н-да, — Прицокнула язычком Йер, очутившись в новой комнате. Буквально в метре от нее находилось множество нитей, которые слабо серебрились в мертвенно-холодном свете здешнего источника света. И лучи магического фонарика не могли пробиться сквозь этот ледяной свет, чтобы погрузить комнату в мягкое тепло.
— Если мы пойдем напролом, будет весьма… сложно не попасться в сети паука этих руин, — Высказалась девушка, поглядывая то на Савьера, то на шкатулку, с которой соединялись все эти нити. — Да и фонарик может какую-нибудь ниточку задеть. Удобнее будет убрать его.
Но исследовательница пока не спешила действовать. Перво-наперво она внимательнее осмотрела помещение, стараясь не делать лишних движений. А вдруг где-то рядом есть еще одна паутинка, которую она просто-напросто пока не заметила?
— Стих, — Подал голос наемник. — Зачем был там?
— Если бы я сама знала… Что-то про «проморгайся и проснись» и восемь глаз, так? Думаешь, здесь есть какая-то связь?
— Почему нет?
Девушка молча продолжила сверлить взглядом шкатулку. Ей казалось глупостью воспринимать буквально тот забавный стишок. Тем не менее, она несколько раз похлопала ресницами, а после протерла глаза, потому что те начали слезиться из-за внезапной активности век. Если ничего не изменилось, то Йер использует Аметистовый щит.

— Видимо, смысл сокрыт не в первых строчках того стишка, — Безрадостно подытожила результаты своих действий Йер, продолжая пристально разглядывать нити. Тем временем по одной из них неторопливо полз хорошенький паучок, явно больше понимающий в разгадке комнаты больше, чем путешественники. Тут девушка прищурилась. Какая-то мысль закралась в ее голову.
— Сколько там глаз у пауков, Савьер?
— Восемь.
По всей видимости, они, как мушки, оказались среди паучьих сетей. Того, гляди, где-то рядом свою добычу поджидает хищник.
— Отлично, посмотрим, куда они ведут, эти нити…
Йер выбрала ближайшую серебряную ниточку и проследила за тем, где она закрепляется, по мере надобности осторожно передвигаясь. То, что все нити сходятся к пьедесталу, они уже поняли. А откуда они берутся?

Йер вроде не выключала магический фонарик, но тот погас, потому пришлось зажечь его еще раз. Все-таки свет повышает коэффициент внимательности. 
«Пауки, пауки…» — Думала девушка, неторопливо продолжая двигаться по путеводной нити. Вскоре нити стали свиваться во что-то более массивное, и этим массивным оказались коконы. При пристальном осмотре Йер удалось понять, что те смазаны какой-то жидкостью. Секрет паучьих желез?
Достав из подпространственного кармана склянку, девушка аккуратно попыталась собрать в нее капельки этой жидкости, пока что для наглядного изучения. Пока что получалось не касаться оголенной рукой кокона.
— Попробуешь разрезать этот кокон, Савьер? — Ткнула пальцем в соседний девушка, не смотря на него, а выпрямившись и пристально изучая содержимое склянки.
Мужчина неспешно приблизился к указанному объекту, достал бастард и с размаху резанул по плотно прижатым (или склеенным) нитям. Если меч наемника застрянет, то девушка планировала поджечь паутину, чтобы освободить оружие. Савьер без меча  — уже не Савьер, а просто какой-то мужчина. Даже не наемник. Как бы грубо это не звучало.
К тому же кто-то ведь наплел здесь свои сети, так? Значит, придется навестить хозяина. Чаем потчевать он их не будет, а по приему и отношение… Проще говоря, Йер, ударившаяся в свою «стихию», покопалась в «Мудрости дракона» и изъяла все необходимое для создания «медвежьего удара». Хорошая штука — и паутину подожжет, и взрыв устроит, и по площади бить будет. Вдруг хозяин обитает здесь не один?
— Савьер. А, Савьер, — Снова обратилась к боровшемуся с коконом по ее приказанию мужчине Йер, пока сама алхимичила. — Ты у нас эксперт по паукам, как я поняла. Сколько яиц обычно за раз откладывается?
— Максимально — 1000.
Девушка ужаснулась. Сколько лет эти руины были нетронуты…
— Будем надеяться, что за нехваткой пищи они друг друга пожирают...
[rand=13552-1:10:1:001:Внимательность или что-то в этом роде]

— Фи… — Брезгливо скривилась Йер, когда бастард разрезал кокон и освободил жидкую субстанцию странного цвета. Девушка сказала бы, что она была зеленоватой и на вид немного густой, от того и вязкой. Но вот косточки-то похоже человеческие вывалились.
— Не думаю, что паучки скажут нам спасибо за то, что мы разбили их баночку с соленьями, — Прокомментировала девушка, без особого энтузиазма переводя взгляд со склянки на разлившуюся по полу жижу. Даже такое пригодиться, ничего. Хоть что-то из этого подземелья надо забрать в качестве «сувенира»
Савьер вытер свой меч, покрытый паучьим супчиком о разрезанный кокон. Хорошо, что от этой жидкости не сильно пахло.
[rand=15488-1:10:0:001:Савьер вытирает меч о разрезанный кокон]
— Дальше?
— Дальше.
Развернувшись к гроту, Йер наконец заметила «бревно». Она ткнула в его сторону пальцем и очень недоверчиво зашептала:
— ОНО шевелится?
Наемник не ответил.
«Сороконожка-переросток какая-то,» — С этими мыслями девушка плечом подтолкнула Савьера идти вперед. Так они и двинулись в опутанный паутиной грот изучать новый объект: Савьер, не убирая меч в ножны, а Йер передвигаясь буквально на цыпочках.

Путники молчали, боясь пробудить хозяина здешних мест. Их осторожный шаг тонул в поддатливой паутине, немножко сковывая движения. Йер приходилось прикладывать некоторые усилия, чтобы при следующем шаге отодрать сапог от липкого белого пола. Не успела девушка много пройти, как под её ногой провисла паутина, таким образом она наступила в ямку. Двумя руками взявшись за сапог, Йер с силой дернула, высвобождаясь из эдакой засады. Задержка имела некоторые последствия: "бревно" зашевелилось и один из его "гвоздей" задел щеку девушки, будто по той прошлись жёсткой мочалкой.
Ощущения приятными не были. Щеку жгло, точно после укуса слепня, и в том месте жутко хотелось разодрать кожу, но Йер ограничилась прикосновением тыльной стороной ладони, чуть охлаждая зудящую щеку.
Магический фонарик летел впереди Савьера. Девушка поспешила за наемником, который удалился в глубь "грота". Однако... Йер остановилась на полпути. Из-за широкой спины мужчины прямо на неё смотрел поддернутый сонной пеленой глаз.
— С-савьер, — Подала голос девушка, но стоило прошептать имя наемника, как тот понял, что от него требуется. Бастард был резко изъят из ножен и молниеносно запущен в паучье брюхо, которое находилось прямо над его головой.