«Вы верите в сказки?» - порой спрашивают друг друга люди, ни то издеваясь, ни то стараясь понять, на сколько далеко разговаривающий с ними человек отошел от детской наивности. Но при этом всегда забывая, что не важно, веришь ты в сказку или нет, вопрос в том, верит ли в тебя сказка? Если да, то тебя не спасут ни какие доводы разума, подчинившись ее древнему зову.
К чему это? Да к тому, что не важно, верят ли кочевники в то, что темная богиня вернулась, важно лишь то, что она верит, в то, что они существуют и требует от них плату за свое существование. Радмиру было не понять, каких усилий стояло многоликой прибыть на этот праздник в столь «узком семейном кругу». После всех ее выходок и многочисленных личных походов, которые в любой момент могли закончится смертью, убедить того же Лавуазье просто не вмешиваться и позволить действовать аккуратно, вместо того, чтобы действовать быстро и жестко, используя влияющие на разум зелья или же кровавые договоры (в самом последнем варианте). К слову, в конечном счете сошлись на том, что с одной стороны, если вождь хоть как-то попробует ее придать, то у аэри наконец-то появится вполне себе законный способ уничтожить «любимчика» богини и они вернутся к плану «тотального подчинения». Правда вот Радмиру об этом было знать не обязательно, а то еще испугается за своих уж слишком ретивых собратьев (или за собственную голову). Хотя, чего он ожидал, заключая сделку с темным божеством?
В прочем играть роль ни то гости, ни то пленницы, ни то любовницы (кто знает, как ее сейчас воспринимают остальные вожди, да и сам ибн Хусейн) было в некотором виде даже забавно. Во-первых, тебя стараются сильно не тревожить, те войны, что прибыли с ними отлично понимают, какого монстра притащил на собрание их господин и чем может закончится лично для них его недовольство, а остальные просто считали, что это не их дело. А во-вторых, Рису всегда утомляли игры во властелинов и господ, куда забавнее играть с партнерами и теми, кто сам жаждет твоей победы. Может быть поэтому наглая выходка Радмира, за которую в той же Маршаре его бы просто разорвали на куски (заметьте без Шарисии участия) тут вызвала только игривую улыбку и странный блеск в глазах:
-Даже не знаю, чем помочь,- улыбалась она.- Обычно в моем присутствии они падают ниц и бессвязно лопочут что-то несусветное прежде чем начать кричать от ужаса. Но этот эта общения мы с тобой весьма удачно упустили, или предлагаешь наверстать упущенное?-  Риса отлично понимала, что если бы эта игра ей не нравилась, то вряд ли бы умный и хитрый вождь начал бы ее, но раз первый ход в не совсем привычных отношениях сделан (и при том не ней), то почему бы не подыграть мальчишки?
Он сел на против, и вновь посыпались комплементы, а Шарисия прикрыв глаза, откинувшись на подушках слушала его, точнее можно было подумать, что он ее совсем не интересует и его слова относятся лишь к пустоте, но она слушала и слышала, она внимала каждое слово, но думала и плела фразы, дабы не отвлекаться на милое личико и не поддаться на очаровательную наглость.  И вот вопрос, почти на столько же простой и обыденный, как и тот, что постоянно ей задают Лавуазье. «Что ты хочешь?»- спрашивает этот кочевник, «На чьей ты стороне?»- постоянно то и дело мелькает во фразах двух демонов.  И всякий раз она ускользает от ответа, потому что самой себе не желает его давать. И что же на этот раз? Ничего не изменилось, и все стало совсем другим.
-Чего я желая?- повторила она последний вопрос, точно пробуя его на вкус.- Давай подумаем вместе,- она на миг открыла глаза, взглянув на своего вождя и вновь блаженно улыбнувшись прикрыла их.- Представь себе, что тебя разорвали на части, развеяли по свету, превратили в тень, призрак, пустой звук, в страшилку для непослушных детей,- она говорила не спеша, нарочито медленно, точно позволяя Радмиру прочувствовать каждое слово, каждую мысль.- Глупые мошки-однодневки использует частицы твоей силы для того, чтобы объявить себя богами, хотя сами даже тенью твоего могущества не являются. И все что ты можешь это смотреть и осознавать свое бессилия хоть что-то изменить. И так за веком век. За веком век,- она открыла глаза и медленно села возле стола.-  Пока однажды не появляется шанс, и ты больше не тень, ты нечто большое. И не важно, что это было то ли неудачное заклинание, то ли просто слово брошенные на благодатную почву. Ты вернулся,- тишина, пауза, точно понимание того, что история окончена. Но вся ли? нет, только ее часть.- И что видишь? Только страх и ничего более. Даже те, кто клялся тебе в верности, те, кто молил тебя вернутся в ужасе и готовы выступить против тебя. Не удивительно, я их не осуждаю, куда приятнее называть себя голосом бога, зная, что ты решаешь, что он ответит. И на сколько страшно должно быть для них давать отчет за свои деяния перед судьей, которому не нужны ни золото, ни власть, ни лесть, которому не ведома жалость и сострадания, которому не интересно, кто ты. А теперь вопрос,- многоликая поддалась вперед безотрывно глядя в глаза мужчины.- Чего бы ты желал? К чему стремился?- о, эта забавная уловка, с одной стороны она узнает его мысли и желания, глубину его падения, а с другой, если повезет, то соскользнет с неугодной темы.

Сейчас в этой палатки беседовали не мужчина и женщина и даже не воин и богиня, здесь говорили Восток и Запад великого материка. Они примерялись к противнику, пытались найти хотя бы намек на слабость или же миг, что подтвердит их мысли и решения. Восток с его вейтральской манерой иносказания и интриг тонкого расчета с долей привкуса восточных пряностей и запад с брутской хитростью граничащей с наглостью и безумием, когда даже поражение может оказаться великой победой. Две философии, две стороны одного мира, две точки на карте вынужденные терпеть существования друг друга. Разве что-то может быть более прекрасным? Мужчина из города, где не привыкли подчинятся женщине и женщина из города, где вообще не умеют подчинятся.
-Есть еще одна крайность,- заметила многоликая.- Равнодушие к судьбам и тех и других,- о нет, это был не ее вариант, скорее очередная мысль, которая должна была родиться в голове мужчины, очередной вариант, который был предложен той, что не собиралась выбирать.- Хотя, забавно, что именно смертные порой придумывают варианты, сами решая каков будет приговор,- на миг печальная улыбка, точно не такого ответа она хотела услышать, но согласна с тем, какую казнь вынес собственному народу Радмир. И ведь Риса не лгала, она попросила ему сказать, чтобы сделал он, тем самым предложив принять решение и ответить перед судьбой. Лишь вопрос, понял ли сам кочевник в какую ловушку только что угодил?
Он продолжал отвечать, ведя себя если ни как хозяин положения, то как равный ей. Еще один смертный, который думает, что может стать богом, еще один безумец, что решил прикрыться древней легендой в достижение цели. Что ж, его судьба была предрешена и свой выбор он сделал давно, сейчас же просто пытается сторговаться. Как жаль, что она не купец, могла бы говорить с ним на равных. Как жаль, что она не аэри, не стала бы задумываться, а сразу же уничтожила бы его по приказу магистра. Как жаль… наверное думал тот, кто уже был готов убить наглого кочевника. Как жаль… только и усмехалась очаровательная леди, ничуть не жалея. Наверно, именно поэтому она не дернулась и даже не напряглась ,когда он попытался напугать, достав меч. Человек, который так старался защитить свой народ не станет убивать единственного, от кого зависит его жизнь. Радмир не дурак, иначе бы Риса просто не посмотрела бы на него, поэтому знает, чья воля держит руку его врагов, чья усмешка не дает уничтожить остатки потрепанного племени. А многоликая понимала, что и Лавуазье далеко не дурак, поэтому давно уже заготовил наказание предателю. И чего же в этом случае боятся?
-Хватит,- улыбнулась под конец представления она, а после подалась вперед, коснувшись рукой щеки мужчины.- посмотри на меня,- ее голос был вкрадчивым и ласковым, ладонь чуть скользнула под подбородок, не заставляя, не приказывая, а точно ласково упрашевая поднять голову.- Оставь поклоны для тех, кому есть что терять и боятся, а ты, однажды доказав, что достоин моего внимания уже не нуждаешься в таких глупых демонстрациях,- о да, что может быть лучше, чем потешить мужское самолюбие.- Ты хочешь узнать, чего я желаю?- она приблизилась к уху кочевника и выдохнула, словно шептала слова любви.- Ничего,- после этого она звонко рассмеялась, откинувшись на подушки и добавила уже более обыденным голосом.- Мне просто интересно узнать, на сколько далеко вы можете зайти ради достижения желаемого прежде чем найдётся кто-то, кто посмеет и сможет нас остановить. Так что можешь не стесняться в своих желаниях,- добавила она.- но помни, порой от них больше вреда, чем пользы.

Шарисия с любопытством наблюдала за всеми теми реакциям, что происходили сейчас с мужчиной. О да, сколько же времени ему потребовалось, чтобы понять, а самое главное удержаться от того, чтобы поддаться эмоциями. И как же сладко они захватывали его сейчас. Всего лишь миг назад он считал себя обласканным богиней, готовым отдаться в ее сладкие сети… Наверное, его фантазия уже рисовала возможные варианты развития событий, один другого краше. А тут… такой удар! Для нее он пустое место и все его мечты разбиваются об одно колкое слово. Об одно жалкое слово…
Глупо? Наивно? Слишком наглом и самолюбиво? О нет, все шло именно так, как того желала сама Риса. Она хотела довести его до предела, разрушить все его мысли, а потом посмотреть, как быстро он сможет собраться, а самое главное, на сколько эмоции могут затмить разум. Что сильнее горячая кровь или холодный расчет. О, как он хотел убить ее, она читала во взгляде и напряженных мышцах ту борьбу, что вел сейчас сам с собой вождь. И точно в насмешку даже не думала ему подсказывать верный вариант. Нападет? Что ж, его выбор, найдет другого более умного. Начнет соглашаться и лебезить? Ну, пешки всегда были в ходу, а ферзей у нее хватит на партию. Но вот если он будет возражать, если попытается противиться, при этом стараясь не рисковать.... О, вот тогда с ним можно будет иметь дело. Марионеток и големов она не любила с детства, больше предпочитая химер и гомункулов обладающих разумом.
Тишина. Всего лишь какие-то секунды, возможно минута, но тянущаяся вечность. Она была столь же сильно напряжена как и сам кочевник. Она ждала его решения и действия. И знал ли этот мужчина, что сейчас именно он решает, что будет дальше? Вряд ли… А вот Риса знала, многоликая проходила подобную пытку не раз. Так играю аэри в великой игре, так учат в Бруте, вынуждая искать решения самостоятельно. А дальше тишина оборвалась и победоносная улыбка отразилась на лице Шарисия, сменившаяся довольным смехом.
-Молодец!- воскликнула она, точно именно такой ответ и был правильным, точно богиня не замечала того, что ей угрожали смертью и как потянулась  рука Радмира проверить клинок.- Все правильно. Все верно. Не верь никому, кто скажет ,что ему ничего не нужно и у него нет желаний,- произнесла она довольная, точно только что ей отдали весь мир и кочевник согласился с каждым ее доводом и словом.- Но будь готов пойти против самого бога, если намерен защитить то, что считаешь верным. На меньшее я не согласна. И я счастлива, что и ты разделяешь подобные взгляды,- ее глаза  впервые за все время беседы горели азартом, в них полыхал огонь решимости и предвкушения чего-то грандиозного.- Что ж, заслужил ответ. Чего я желаю? Обрести дом, из которого меня не смогут прогнать, и найти семью, которую не смогут отнять. В замен же я отдаю все, что принадлежит мне. И предугадывая твои вопросы и отвечая на твои недавние речи,- продолжила многоликая, пристально глядя в глаза своей смерти или союзнику, но точно уже не слуге.- Если для того, чтобы защитить тех, кто мне дорог и обрести покой требуется уничтожить империю. Что ж, я с радостью сотру ее с лица Сайрона. Если для того, чтобы мои дети ни в чем не нуждались мне следует сменить в Вейтрале династию. Не велика потеря. Если для того, чтобы не слышать стенания вдов и не видеть погребальных костров мне нужно назвать пророком демона, а жрецом алхимика лишенного чести, я пойду и на подобную жертву. Мы похожи, как бы ты не желал этого признавать. И тот факт ,что сейчас ты угрожаешь мне и готов поставить на кон всех, кто пришел с тобой и не только их яркое тому подтверждение,- она прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, было видно, что богиня была довольна результатам, однако, ее не слишком уж радовало то, что приходилось разжевывать подобные мелочи.- Я могла утопить в крови империю еще несколько месяцев назад. Но вместо этого пытаюсь обойтись малой кровью, хотя многим это и не по душе. Куда проще привести легионы к стенам Вейтрала и разорить город, чем планомерно завоевывать расположение купцов и визирей. Гораздо быстрее столкнуть две армии на поле боя, чем искать пути воздействия, -скорее для самой себя чем для вождя заметила многоликая, словно еще раз пытаясь удостовериться, что поступает верно.- И раз уж сегодня у нас день честности, то и ты ответь без приукрашивая и глупых фраз. Чего желаешь?

Их беседа могла продолжаться еще долго (по крайней мере для Рисы подобные игры могли длится часами), но жизнь всегда вносить свои коррективы. Он спешил, ведь все люди спешат по своей природе. Он пытался сохранить ареол тайны, будто еще раз проверяя, кто перед ним. И правда, на сколько она должна была доверять мужчине, чтобы позволить утаить истину? Чтобы дать ему великий шанс, точно бесценный дар, сыграть в слепую, получив полный контроль над ситуацией. Дар, который богиня отдает точно ненужную вещицу, и так же непринужденно принимает кочевник.
-Удиви меня,- произнесла она, протягиваю руку и поднимаясь с подушек,  и было совсем не важно, приятным или нет будет сюрприз, главное, то, как его преподнесут.
К примеру, предоставленные ей охрана, скорее мешала, чем оказывала помощь. Еще бы, куда проще многоликой было превратиться в ворона и спрятаться в кругу пернатых посланников смерти. Куда действеннее, быстрее и безопаснее. И на сколько эффектным было бы ее появление на встречи потом, когда перед глупыми людишками возникнет богиня. Но в то же время, Риса понимала, что раскрывать свои карты было бы глупо. Пусть думают, что у нее нет козырей, пусть считают, что она одна из тех глупых жен, что мнят себя хозяйками судьбы. Да, сейчас она  будет тенью Радмира, ведь он – мужчина, и это его должны слушать и почитать. Она же – глупя женщина. Но тогда почему даже предоставленные ей кочевники больше опасаются ее, чем возможно нападения? Почему ей достаточно лишь улыбнуться глазами, сокрыв свое лицо под чадрой, укутавшись в ткани, дабы не навлечь позор на своего вождя, чтобы отпадали не нужные вопросы?
Она все обсудили? О да, богиня выслушивала его планы, но не означает, что будет им следовать. Сейчас она просто посмотри на происходящие со стороны, а дальше… Богам нет дело до законов и правил смертных.

Шарисия наблюдала за сценой со стороны. Мальчишки и дети, они так напоминали ей лордов Терры своими распрями и создаваемой видимостью единства и сплоченности. Стая собак, ожидающих гон – вот кого она видела перед собой. Даже то, как они слушаются Радмира говорило о многом: псы всегда бояться того, кто сильнее и крупнее, а еще того, кто рычит громче. Печальное зрелище… Но она сама выбрала подобную игру. И пусть один не верный шаг, одна неверная фраза и вся эта орава броситься на слабую женщину, но богиня не боится. В отличии от мужчин многоликая знает, кто здесь самый страшный зверь. Она ощущает то, что не дано другим. Разве что маги почуют, да и те, вряд ли поймут где искать, слишком много тут собралось разумных существ, слишком много взаимных упреков и ненависти. Не заметят, если не будут знать, где искать. А Риса знает,  и пусть подобное внимание ее злит, но именно оно давало уверенность, что при любом исходе победа будет за темной богиней.

Но вот отряд кочевников расступился, оставляя Рису на растерзание толпе. Женщина – что может быть более глупым и наивным. Они смотрели на нее, и в каждом взгляды чувствовалась нотка брезгливости и усмешка. Да, там был страх, интерес, у некоторых заинтересованность, но скорее они бы поверили мужчине, чем той, что слаба и ничтожна. И лишь слова Радмира, да тот факт, что его войны, храбрость которых известна всем, переживших нападение демонов пустыни и не боящихся самих тигранов, дрожат перед замотанной в чадру девчонкой.
-Ты издеваешься?- произнесла она нарочито громко, игнорируя собравшихся и даже не собираясь выступать вперед (по крайней мере пока), обращаясь именно к своему вождю, так словно иные не имели для нее ни какого значения.- Ты обещал мне воинов, достойных моего внимания, а вместо этого предлагаешь жалких псов, что грызутся из-за обглоданных костей,- она не смотрела на мужчин, они не стояли ее внимания. Медленно, плавно Риса шла по направлению к вождю, не сводя с него глаз. Это была игра, опасная, на гране дозволенного, катастрофически жестокая.

Подобное наглости давно не видел свет, а уж для кочевников вообще обуяло смятение и ступор. Наглость высшей пробы, на столько вопиющая, что даже не поймешь, как действовать, по этой причине разумнее было просто смотреть, что будет дальше. А наглая особа, подойдя к Радмиру непростительно близко, коснулась рукой щеки мужчины и взглянув глаза нежно произнесла.
-Но раз ты так уверен,- ее голос был тихим и вкрадчивым, заставляя прислушиваться к каждому слову, внимать каждому вздоху.- Однако, если ты ошибся…- окончание фразы утонуло в блеске серых глаз и чуть сжавшихся пальцах. Богиня может быть милосердна и поощрять свободу воли, но и платить за ее дары, как и за собственные ошибки, придется с торицей, Шарисия только что обозначила для всех присутствующих и в первую очередь для ибн Хусейн, кому на этот раз будет выставлен счет.
Лишь убедившись, что до мужчины дошел ее посыл, многоликая снизошла до того, чтобы окинуть взглядом собравшихся. Да, первое смятение и ступор проходили, на смену им придет раздражение и гнев, вопрос лишь в том, как быстро и на сколько силен в них разум, по сравнению с предрассудками.

Пока удача была на ее стороне. Видно, Радмир произвел необходимое впечатление, а она его дополнила собственным неординарным появлением. Теперь же, когда все внимание окружающих приковано к воровки, пора было начать основную часть.
-Что ж, забавно,- произнесла она снисходительно.- Учитывая, что однажды я уже даровала кочевникам свое покровительство. Только вот как же они им распорядились?- играла она отведенную роль.- Глупый, храбрый мальчишка. Он так просил, он так хотел получить власть, он так желал отомстить врагам. А мне так хотелось преподать зарвавшимся детям урок. Они забыли, что они всего лишь вещают мою волю и даже мертвые боги не любят, когда смертные замещают ее своей,- взгляд Рисы стал стальным и яростно вспыхнул, точно до сих пор одна мысль о тех событиях и временах злит богиню на столько, что она едва сдерживается. А в прочем, скорее всего так и было, только причина другая.- Он получил то, что хотел, в замен преподал жестокий урок моим творениям. Вот только мальчик решил, что раз я всего лишь осколок былой мощи, то со мной можно не считаться. Подумаешь, позволила построить город и разбить собственные армии. А может быть богиня просто слаба?- Шарисия ни называла имен, ни углублялась в события, ни обращалась к датам. Но даже таких аллегорий было достаточно, чтобы понять, о чем идет речь. Орхан – создатель Вейтрала, вождь, что разгромил тигранов, легенда, что объединила племена. Смертный ставший богом. Его история была легендой, сказкой окутанной слухами… На это и был расчет многоликой, кто сейчас, спустя столько веков сможет рассказать, как же было на самом деле? И даже если найдётся, его слово против слово богини – это будет весьма забавное противостояние, хоть и не долгое.

Вожди слушали. И пусть кое-где слышалось перешептывание, но даже она не могло разрушить напряженного внимания к словам женщины. Очень опасной женщины (даже если она не богиня).
-Скорее она просто решила преподать урок,- ответила многоликая на собственный вопрос.- Но вот беда, страшные уроки забывают всегда. Им не надолго хватило, хотя на этот раз, к чести детей, не все на столько слепы. Однако, это не умоляет их глупость,- казалось богиня беседует не с вождями, а рассуждает в слух, вынося приговор, который остальным просто придется услышать. Не поддержать, не отклонить, а просто принять как неизбежную данность.- Да и мальчишка угодил в те же силки. Забыл уроки,- посетовала она, а после резко переведя взгляд на Радмира произнесла.- Я дам тебе тоже, что получил мальчишка,- четко, безапелляционно, решительно.- Демоны научили их смирению. Ты научишь их почтению. Я вновь преподам урок, но на сколько он будет страшным, зависит от тебя.
Многоликая  вновь перевела внимание на кочевников.

Большая часть слушала спокойно, но среди общего затишья виднелись и те, кто был недоволен и не согласен. Вот только с чем? С тем, что она говорила или же с тем, как она выделяла на общем фоне какого-то мальчишку? Да Радмир ибн Хусейн был вождем, сильным и смелым, но для многих он всего лишь ребенок, ведь тут были и куда более взрослые и достойные (по их скромному мнению) вожди, а им приходится слушать этого глупца, что потерял большую часть племени и лижущего пятки возомнившей аэри знает что о себе девки.
-А кочевники хорошо помнят уроки?- усмехнувшись будто невзначай спросила она, ни то Радмира, ни то собравшихся. Каждый из них поймет то, что хочется ему. А то, что хотела сказать Риса… Ну не ибн Хусейну забывать о том, чтобы бывает с теми, кто смеет встать на пути у его покровительницы. Его племя, да и он сам живы только потому что у кочевника хватило хитрости, ума, храбрости и безумия просить ее об этом. Да и то, стоит хотя бы на миг ее милости смениться гневом (не этим притворным игривым недовольством, что порой она одаривает, как благом, своих верных слуг, а настоящим беспощадным, жестоким) и в тот же миг от его племени не останется ничего. И смерть для них окажется благом, потому что вряд ли те, кто поспешит исполнить волю разгневанной богини, что на этот раз совпадет с их, будут разбрасываться материалом.