За окнами стоял весенний ливень, крупные капли равномерно барабанили по стеклу, удары которых сливались в один сплошной гул. Эрейн с идеальной выпрямленной - словно палку проглотила - спиной шла по коридорам родового замка зу Наштвирр, иногда скользя мимолетным взглядом по окнам, мир за которыми скрылся за пеленой дождя. Пять минут назад в двери её апартаментов постучался личный слуга Главы рода, вместе с почтительным поклоном передал, что его господин ждет её у себя в кабинете в ближайшую четверть часа; и уже по одному его взгляду, брошенному исподтишка, она поняла - он всё знает. Да и не  только он: девоча готова была поручиться, что подавляющее большинство и слуг, и членов рода уже осведомлено об её решении. О котором, между прочим, Тишь сообщила только утром, за завтраком, на котором присутствовал даже старший зу Наштвирр, который, между прочим, за последние годы крайне редко так делал - всё больше предпочитал трапезничать у себя в кабинете, не отрывапясь от работы. В общем-то, очень удачно вышел - иначе пришлось бы Эри самой к нему с этой "сногсшибательной" новостью к нему идти. Да, так вот. А кто еще не знает - тому об этом расскажут, самое большее, завтра. Не сказать, что реакция окружающих очень сильно волновала Книжницу - хотя, она знала, что все эти драконы испытывают: то самое чувство, когда ты, вроде бы, еще не оправился от неожиданности, и, одновременно, совершенно не удивлен произошедшим. Все они, в той или иной степени, знали Эрейн или, по крайней мере, были наслышаны об её характере, с которым уже успели смириться. И при этом дочь Главы уже более тысячи лет вела себя столь образцово показательно, что род уже было вздохнул с облегчением: ну, хвала Рагнару, вроде, угомонилась, повзрослела, взялась за ум. Поэтому новость, озвученная вечно юной дракаиной, была сродни громкому резкому хлопку, в один миг вырывающему, малость ошалевшее от такого, сознание из сна.
Однако значение их реакции как-то само по себе блекло рядом с той, что сейчас действительно имело значение для Эрейн - мнение Главы рода. Она тщательно пыталась вспомнить - когда в последний раз он вызывал её к себе для отдельного, приватного разговора?.. Кажется, это было лет... сколько?.. Тридцать назад? Для человека полжизни, для дракона - плюнуть и растереть. Нет, им, разумеется, было, что обсудить - но темы эти носили сугубо деловой характер и их легко можно было передать в коротком рабочем письме через вышколенного секретаря старшего зу Наштвирр: личности, с которыми Эри наладила контакты благодаря своей работе целителем, наработки, которые можно было бы использовать во благо рода и всё в таком духе. Всё. В остальном же, лорд был... личностью непредсказуемой: уж насколько Эри была проницательной, но и ей было сложно предугадать действия того, с кем она практически не знакома лично. Да, если исходить исключительно из слухов и того, каким Глава представал перед всеми, то вывод напрашивался сам собой. Но Книжница считала эти показатели слишком ненадежными, чтобы составлять полноценное мнение. И если исходить из всего этого... то девочка испытывала определенную... тревогу. Нет, она не боялась - так как вряд ли вообще умела испытывать это чувство - но порядком волновалась. Но какие бы чувства она при этом не испытывала - её лицо оставалось столь же спокойным и серьёзным, как и всегда.
Но вот Книжница замерла перед массивной дубовой дверью, ведущей в кабинет отца, глубоко вдохнула и выдохнула, машинально пригладила волосы - и постучалась.
- Войдите, - отозвался знакомый и, в то же время, до боли далекий - и в данном случае не о расстоянии шла речь - голос.
- Вызывали меня, мой лорд? - спросила Аче, с трудом отворяя тяжелую дверь, заходя в помещение и замирая перед мужчиной, сначала слегка поклонившись в знак приветствия, а после выпрямившись и сцепив руки в замок за спиной.

Кресло, в которое опустилась Эрейн, было рассчитано на взрослого - и потому она в нем просто-напросто утопала, казалась еще более маленькой, чем на самом деле - только голова над столом и виднелась. Впрочем, в данном случае, Эри сочла это даже удобным - таким образом, от внимания Главы ускользала большая часть реакций её тела. На мужчину с противоположного края стола смотрели глаза цвета спелых гранатовых зерен - как и старший сын, ими девочка пошла в мать. Да и не только их цветом, но и выражением: глубоким и, в то же время, задумчиво отстраненным - словно она мыслями была и не здесь, а где-то совсем далеко. Однако каждый, кто, основываясь на этой детали, считал девочку равнодушной ко всему и, следовательно, безвредной, крепко ошибался. Обманчиво рассеянный внешне, взгляд её подмечал даже самые несущественные детали, благодаря запоминанию которых Эрейн была способна приподнести немало не слишком приятных сюрпризов. А его глубина в сочетании с детской внешностью некоторых из окружающих порядком напрягала.
- Для меня честь служить роду,- голос дракаины был не менее сух, нежели у её старшего собеседника. И, по правде говоря, не только по этой причине она прилагала все усилия и даже больше для того, чтобы род её процветал - это был способ доказать всем недоверчивым и снисходительным старшим сородичам, что, даже оставаясь маленькой внешне, Тишь способна в плане пользы заткнуть за пояс многих - о чем и говорил лорд. Таким образом, семья зу Наштвирр обзавелась несколькими, нередко - могущественными и влиятельными, должниками как среди драконов, так и представителей других рас, а также просто полезными знакомствами; библиотека её пополнилась несколькими толковыми учебниками с теорией и практическими советами по части рунной магии. Да и много чего еще, полезного в хозяйстве, появилось, только не было сейчас смысла всё это перечислять. Достаточно было сказать, что похвала старшего дракона была вполне заслуженной, пускай с "примером для дрожания и подражания" - ну не могла Книжница удержаться от ехидства, не могла - он, на её взгляд, и переборщил. Впрочем, не стоило сейчас придираться: обычно она и такого не дожидалась - так что, и на том спасибо.
Правда, эти слова лорда оказались лишь небольшой ложкой в бочке дегтя - последующая его речь заставила Тишь про себя нахмуриться. Однако внешне виду она не подала, всё также с непроницаемым лицом внимательно слушая; лишь изредка её взгляд перемещался с лица Главы на окно за его спиной, покрытое бессчисленным множеством дождевых капель. А когда мужчина еще и упомянул о Заратосе... Тишь в очередной раз убедилась, что спрятать руки было правильным решением - таким образом, никто не заметил, с какой силой сжались её кулачки под столом. Она сделала глубокий вдох, а затем - те менее глубокий выдох, сосредоточив свой взгляд на каплях, стекающих вниз по стеклу. Сколь бы дико это не звучало, но лич был одним из немногих, кому она доверяла - на, по большей части, совершенно иррациональном уровне, а всё же. Они были знакомы уже много лет, и всё это время он показывал себя исключительно с лучшей стороны - особенно, как для нежити. Даже мать, изрядно переживавшая во время пребывания в Сувурри из-за того, что что-то пойдет не так и их связь с личем будет раскрыта - и это-то при том, что некромантия в Империи тигранов практиковалась свободно - была вынуждена признать, что Аурелиус ведет себя более, чем подобающе, и что его в качестве охраны для её неуемной дочери более, чем хватает. Вот только Главу слова жены нисколько не убедили, и он со все тем же отвращением относился к спутнику дочери. Хотя, гнев и обида за Черного рыцаря последней несколько поутихли, когда та напомнила себе, что пускай отношение лорда и не изменилось - однако он всё равно не вмешивается, позволяя немертвому находиться рядом с дочерью. А действия в данном случае были важнее всех прежних угроз и вспышек ярости. Поэтому Эрейн вновь перевела на старшего дракона спокойный взгляд, ни на миг не прекращая слушать его.
- У меня нет конкретной цели, того, что я хочу найти. Поскольку я ничего не ищу, - спокойно произнесла девочка, вновь расслабляя руки. - Мне... скучно. Очень.
Да, это так. С каждым годом, погружаясь в чтение книг из библиотеки, составляя полезные заметки, занимаясь целительством, помогая юным представителям побочных семей рода овладеть теорией магии, а также ознакамливая их с руническим волшебством, присутствуя на дворцовых приемах и улыбаясь очередному аристократу, занимаясь лечением того, на кого указал Глава - она ощущала, как все плотнее смыкаются челюсти скуки на её шее. Нет, это всё тоже было чрезвычайно забавно и познавательно - но всё равно не то. Деятельная натура Эри не позволяла ей сидеть на одном месте и заниматься, в общем целом, одним и тем же на протяжении столетий. С каждым днем она все яснее ощущала, что засиделась на одном месте.
- Я хотела бы услышать еще какие-либо дополнительные причины помимо тех, что уже были названы, если это возможно, - сказала девочка мягким ровным голосом. - Так как, во-первых, полезность уже самого присутствия Заратоса рядом со мной сложно переоценить, а, во-вторых, и без него я способна защитить себя сама, - всё же она, как-никак, была Иерофантом рунной магии, а это что-то да значило. - Кроме того, я позаботилась о том, чтобы род не испытывал недостатка в моих знаниях лишь из-за моего отсутствия.

Эрейн нахмурилась про себя, и ей пришлось приложить определенные усилия, чтобы эта эмоция не отразилась у неё на лице, оставаясь исключительно в сознании. Реакция древнего вызвала в ней недовольство; впрочем, она и не рассчитывала, что он поймет: вон, даже бровью дернул - настолько, видать, распереживался. Многие полагали, что самый страшный ритм жизни - это когда вокруг до демона всего не понятного и пугаюещего творится, ты ничего не понимаешь и не успеваешь, хватаешься за что не попадя и все из рук валится. А скуку, в свою очередь, полагали чем-то, вроде благословения. Что ж, вероятнее всего, такой момент тоже имел место быть. Только вот у Эри всё было наоборот. Точнее, она сталкивалась и с настолько большой занятостью, когда сил не остается даже на сон, и со скукой столь страшной, что скакать по потолку хочется. И, с её точки зрения, последняя была куда большим злом. Причем, скучать не значило то же самое, что маяться безделием. И дело было даже не в количестве или однообразии её занятий... На самом деле, это было достаточно сложно обьяснить. Более тысячи лет она пробыла дома и только и делала, что трудилась на благо рода: обзаводилась полезными знакомствами, делилась накопленными за жизнь знаниями и опытом, лечила, выполняла разне поручения и всё в таком духе - но при этом быстро заскучала безмерно. Да, конечно, с одной стороны, понятно, почему: однообразие действий угнетает. А с другой... Вон, дракаина пятьсот лет в Сувурри прожила и только и знай, что училась. Хотя... Вот именно: она училась. Училась безпрерывно у всех, кого и чему только можно было, а пребывание в совершенно чужой и незнакомой ей, кроме как по книгам и рассказам матери, культуре тигранов только прибаввляло остроты ощущениям. То де самое можно было сказать и об Эларии. Только она закончила долгое и кропотливое изучение рун в Мираминде, у Элкантара - всё такое новое, интересное, а тут еще далеко не самое простое обучение, как повод воспитать в себе упорство и трудолюбие - как представляется возможность перебраться в Эльрат - место, совершенно отличное от столицы серых эльфов - и продолжить учиться, но уже совсем другим вещам, не связанным с магией. Ну и, конечно, умножьте это всё на совсем еще детский возраст и впечатлительность... В общем, Эрейн тогда, определенно, было не скучно. В то же время, как родное родовое гнездо в частности и столица вообще были знакомы и изучены ею до последнего закоулка едва ли не с рождения, а потому - более, чем привычны. И это несмотря на то, что здесь она проводила не так много времени: всего лишь какие-то восемьсот-девятьсот лет детства и вот теперь - уже во взрослом состоянии, тысячу с небольшим. В общем, главная проблема ныне заключалась в том, что, именно сейчас, после возвращения от тигранов, девочка ничему не училась, а если и делала это, то только по началу, а дальше пошло сплошное применение полученных навыков, и говорить не о чем. 
Когда же старший дракон напрямую отказал Эрейн в её просьбе, та сделала глубокий медленный вдох, а затем точно такой же - выдох и подняла на собеседника прямой взгляд алых глаз, полный бесконечного - можно даже сказать, профессионального целительского - терпения и, вместе с тем, по-истине детсткого упрямства. Нельзя было не отметить тот факт, что сказав это, Глава рода ступил на тонкий лед: его дочь - незнамо, по какой причине - никогда не отличалась пиететом и беспрекословной покорностью по отношению к чужим приказам. Просто сам он до сих пор мало сталкивался с этой чертой дочери, до сих пор имея дело лишь с её детскими шалостями, но не с настоящими упрямством и непокорностью, когда Эри говорила: "Ой, всё", "закусывала удила" и делала то, что посчитает нужным. Быть может, это было что-то врожденное, досташееся по наследству от их диких предков, а, может, напротив - совершенно осознанный протест в ответ на вечную занятость родителей, попытка предоставленного учителям и самому себе ребенка привлечь внимание хоть как-то, сглаженный незыблемым и успевшим набить оскомину обычаем: "Один за всех и все за одного". Так или иначе, древний, ясно дав понять, что тема закрыта, добился ровно противоположного результата.
- Мой лорд, вероятнее всего, мои слова вызвали у вас непонимание, - мягким спокойным произнесла вслух Эрейн, - однако позвольте мне объяснить. Мне скучно потому, что я уже которое столетие не получаю никакого новых знаний и опыта, занимаясь одним и тем же. Поэтому я и хочу отправиться в путешествия, дабы получить новые знания и умения, которые смогу использовать на благо рода. Что касается опасности, то я вынуждена напомнить, что наш мир - в принципе, опасное место, и в историии очень мало по-настоящему мирных и безопасных периодов. Кроме того, едва ли прошла неделя с тех пор, как вы отправили Винсента зу Наштвирр послом в Терру на пятьдесят лет, - речь шла о достаточно молодом, но подающем большие надежды и уже радующем своими талантами старших драконе, - а ведь он тоже достаточно ценен. А я, в свою очередь, не оставлю род без своего опыта и поддержки. Опять же, не стоит забывать о том, что я буду не одна и не буду казаться "одиноким беззащитным ребенком".
Говорила Эрейн абсолютно спокойным вежливым тоном, однако глаза её при этом превратились в два безжалостных тяжелых сверла, буквально впившихся в лицо старшего зу Наштвирр.

А ведь Эрейн уже была намерена изменить своё решение. Была намерена отказаться от идеи отправиться в путешествие. Извиниться сейчас перед лордом, смиренно согласиться с его - между прочим, вполне весомыми - доводами, тихо уйти и продолжать служить на благо семьи, не выпендриваясь. Да, её аргументы, мягко говоря, не из хвоста были высосаны: монотонная деятельность в условиях знакомых и привычных была для неё суровым наказанием, а новые знания, полученные во время странствий, совершенно точно могли пойти на пользу семье. Но, во-первых, и объяснения мужчины были вполне разумны: в самом деле, мало ли, какие обстоятельства способствовали рабочей поездке молодого сородича, помимо тех, что уже были известны. Уж Глава-то точно не был настроен говорить об этом с ней. И не хватало еще девочке допрашивать его - в самом деле, она не настолько горда и самоуверенна. Да и слова касательно опасности не были лишены смысла, пускай для самой дракаины они если и были аргументом, то далеко не решающим. Можно подумать, в мире вообще хоть когда-то было спокойно и безопасно... Да, когда-то это ощущалось больше, когда-то - меньше. Но не более того. И в этом случае Заратос мог согласиться с аргументами как Аллара, так и его дочери. К тому же, последняя за этот разговор не единожды упомянула, что, даже когда она уедет, в распоряжени рода попрежнему будут оставаться максимум её знаний - дракаина вполне могла это обеспечить. Это всё было было во-первых, а во-вторых... Она видела, что Глава уже не скрывает свое недовольство за холодными и отстраненными выражением лица и тоном - а это уже был серьёзный звоночек. О хладнокровии, доходящем едва ли не до бесчувственности, древнего дракона ходили едва ли не легенды, причем, не только среди членов клана, но и за его пределами. И если уж Эри сумела заставить его среагировать как-то иначе, кроме как обычным холодным своим спокойствием... Ей следовало немедленно прекратить этот спор, извиниться и, если собеседник позволит, немедленно уйти. Демоны с ней, с поездкой, придется отложить, действуя обходными путями - лишь бы не навлечь на себя бесповоротный и открытый гнев лорда. Это не то достижение, которым ей хотелось бы похвастаться - в любом смысле.
Итак, мужчина достаточно грамотно выстраивал линию защиты, прибегал ко вполне разумным и простым для понимания аргументам, был корректен и не наседал сверх меры - короче говоря, делал всё, чтобы переубедить дочь и заставить её изменить решение... чтобы затем буквально за полминуты свести на нет результаты всех своих усилий, приложенных за весь этот непростой разговор. Словно ребенок, выстраивающий из деревянных кубиков башню, чтобы в следующий миг беспечным взмахом руки разрушить её. Конечно, Главу не в коем случае нельзя было сравнивать с ребенком, однако, вероятно, приведенная аналогия была вполне понятна. Да-да, если бы мужчина замолчал после слов касательно принятия его воли, то на этом бы всё и закончилось. Но он совершил ошибку: Главу "понесло". А, может, не понесло, но он совершенно осознанно говорил следующие слова. Как бы там не было, этот всплеск дорогого ему стоил - собственно, на нем тоже всё закончилось. Правда, совсем не так, как хотелось бы дракону. Да и самой Эрейн, будем честны, тоже.
Его гневные слова касательно Заратоса заставили её вновь устремить внимательный взгляд на окно, в которое как раз разыгравшаяся буря швырнула шквал ледяных капель. Она ведь немало рассказывала Главе о Вороне в надежде, что тот, узнав разные немаловажные подробности из жизни и посмертного бытия последнего, как-то смягчит своё отношение к личу - да всё без толку. А теперь он еще и показывал, что не просто даже не то что не принял слов своей дочери, но еще и не слушал их, да её саму практически не знает. Говорит, её как будто подменили - да можно подумать, что Глава хоть как-то знает свою дочь за пределами делового общения! И никакое тут длительное наблюдение с подмечанием сильных и слабых сторон не поможет - при отсутствии-то регулярного личного общения, которого как раз таки не было. Ну, или почти не было.
Кроме того, лорд не знал об этом, но за время пребывания в Эларии и Сувурри, Тишь не только училась, но и тайком работала: выполняла разного рода краткосрочные наёмные поручения, лечила тех, кого семья сочла бы недостойным, занималась переводами и изготовлением различных зелий... Благо, она обладала не одним навыком, который можно было продать за немалые деньги. И всё это делалось ради того, чтобы иметь возможность за свой счет обеспечить себя всем необходимым: книгами, снадобьями, рабочими инструментами, наставниками в случае чего... Даже жилье тайное - и то у неё своё было: небольшой дом в Мираминде, купленный за её средства Элкантаром. За это приходилось платить отсутствием отдыха и регулярным напряжением - но, по мнению Эрейн, оно того стоило.
-... И, в отличии от этого бездушного мертвеца, я люблю тебя, дочь моя... - и всё бы ничего, но именно эти слова окончательно добили дракаину, заставив её зрачки сузиться до состояния вертикальных штрихов. Она как будто нехотя перевела взгляд на мужчину, в котором, однако, не было ни обиды, ни гнева - одна лишь странная и тревожная тоска. Девочка медленно и очень плавно встала, нарочито аккуратно придвинула кресло, посмотрела на собеседника - взгляд её стал непроницаемым.
- Я услышала Вас, мой лорд, - голос её звучал тихо и отстраненно. - Сожалею, что мне приходится вам это говорить - но я считаю необходимым последовать своему решению даже вопреки Вашей воле. Если хотите - можете изгнать меня из рода за этот поступок, - она сделала несколько шагов назад в сторону двери, не отрывая при этом сосредоточенного взгляда от покрытого дождевыми каплями окна - как и положено по этикету. И, лишь замерев на пороге, она вновь посмотрела на древнего. - И еще... Я нисколько не хочу вас обидеть или, упаси предки, погрешить против истины, но... От, как Вы изволили выразиться, бездушного мертвеца я получила в разы больше любви и принятия, нежели от Вас.
С этими словами она развернулась к нему спиной и вышла, бесшумно притворив за собой дверь.