Лёд скользил под ногами Пепельной. Казалось, шаг в сторону, и ничего уже нельзя будет исправить, но... Шаг был сделан верно. Девушка упорно поднималась вверх, к опасным сталактитам и Ворону, чей алтарь был сделан в виде гнезда. Гнезда, в котором лежало оружие вместо детёнышей. А может, это и были детёныши Козгына?
Птичий зрачок дёрнулся, стоило Инире пройти мимо. Глаза замирали, стоило обратить на них внимание, и снова поворачивались, если отойти. Сама площадка с Вороном была не слишком большой, десять шагов от гнезда в каждую сторону и полностью продувалась ветрами. Откуда-то сверху на большую ледяную глыбу (возможно, именно с неё лилась вода) падал неяркий свет. Глыба сверкала льдинками и выглядела немного инородно, но в этой пещере было достаточно странностей. Северянка подошла и спросила, какие вести с севера. Севернее острова стражей лишь океан, но Ворон понял её вопрос.
- Дети мр-р-р-рут на остр-р-ровах. - Вдруг раздался голос. Скрипучий, будто никогда не смазанная дверь. - Пр-р-р-авду чует золотой бок. - Голос замолк, будто набирался сил. - Мер-р-р-ртвецы. Они все мер-р-р-ртвецы. - Вещал голос. Он был равнодушно-спокоен, будто и впрямь сообщал обычные новости. А потом птица будто встрепенулась. Шевельнулись даже перья на статуе.
- Молись о когтях и стали! Принеси жер-р-р-ртву. Жер-р-р-ртву! Молись. - Голос замолчал и не произнёс больше ни слова. По крайней мере, этот. Инира и правда взмолилась, и звуки её голоса вспугнули пару птиц. Любопытных, кстати. Размером в ладонь и пару пальцев и весьма красивых, светящихся мягким фосфоритическим светом. Одна птица несла в лапах какую-то мышь, и тот луч света, что падал откуда-то сверху, красиво бликовал на его бело-голубой спине.
- Север-р-р помнит! - Закричал другой голос, наполнив им всю пещеру.
Вот что удивительно - статуя внешне никак не изменилась. Инира могла бы поклясться, что лишь на миг отвела взгляд, проследив за птицами, но.. Что-то изменилось.
На шее Ворона висел чей-то то ли коготь, то ли клык на простом верёвочном шнурке. - Твоё. - Сказал голос прям в голове Шейды, стоило ей заметить шнурок. Это не было готовым амулетом, лишь заготовкой. Над ним предстояло долго и филигранно работать, но этот предмет мог стать чем-то особенным. А мог и не стать. На этот клык (или это коготь) так и просился вырезанный узор, а на шнурок - бусины и узлы, ведь сейчас веревочка спускалась на Инире ниже груди. Белую костную часть можно украсить рунами, или вырезать чью-то голову... Кто знает, чем это станет тогда.
Заготовка под амулет была не единственным изменением, поэтому подходить к статуе следовало осторожно. Рядом со статуей невидимой рукой в землю по самую рукоять было вогнано оружие.
И было это оружие... Глефой. Вогнанной по самую рукоять, занесённой пылью и снегом, но целой глефой. Голос молчал, глядя на неё, но даже сил оборотня не хватит, чтобы извлечь второе лезвие из камней. Возможно, стоило что-то сделать прежде? А может, оружие было не для неё в принципе? Кто знает, кто знает.

На удивление, это было ещё не всё. Два коротких клинка заменили собой лапы Ворона. Когти Козгына... Оружие, что раньше не появлялось в этом мире.

- Кровь и битва! Битва и кровь! - Сказал голос в голове, а боковое зрение выхватило стремительное движение. Ледяная глыба распрямлялась, просыпаясь ото сна. Барабаны в голове ударили: - Айкун...

Дантэ пил. Ему было плохо и больно. Откуда-то сверху эхо доносило звуки. Иногда казалось, что звуки складываются в слова. Но слова были весьма печальными - жертва, жертва... Голодный желудок, правда, слышал "жратва", но радости не приносило ничего из этого. Полукровка дошёл до той стадии опьянения, когда обратился к духам, а затем уснул. Не самое лучшее решение, особенно в пещере духов. Хотя, может, на это Дантэ и рассчитывал?
Приснился путнику дивный сон. Он гулял по райскому саду, никак не меньше! Вокруг гуляли прекрасные гурии и пели птицы. Правда, сад был зимним. Очень зимним, пожалуй. А точнее, снега по колено и ледяной ветер, в котором танцуют духи. Гурии одеты в меха, с оружием и ритуальными узорами на лицах. Был ещё один участник этого представления. Величественный и гордый Олень.
- Дать ли просящему пищи? - Спросил Олень женщин.
- Жертва должна быть чиста. - Сурово ответили воительницы.
- Да будет так. - Спокойно сказал Олень. - Жертва будет чиста.
Был.. ещё один момент, который остался без внимания. Птичье пение. Крики птицы Айкун, от которых и проснулся путешественник. Не мог не проснуться.
Кое-что изменилось за время сна. Теперь Дантэ крепко сжимал в руке кусок вяленого мяса. Где-то в глубинах подсознания родилось знание. Две вещи. Приятная и не очень. Приятная - этот кусок мяса не закончится, если от него откусывать (не отрезать). Вторая - мясо пропитано зельем. Зельем, носящим в народе название "верность тёмного эльфа".

Сны снятся Данте редко, особенно когда он пьян. Тем больше удивление от того, что он увидел. Впрочем, был ли это сон, или же просто видение? Отличить одно от другого было сложно. Особенно когда голова болит от похмелья.
Хмурясь от боли, он приложил руку к голове и понял, что в ней что-то зажато. Кусок… мяса? Боль далеко не сопутствовала понимаю реальности, а потому он пару минут лишь смотрел на этот кусок. Конечно же первая мысль была о том, что он уже сошёл с ума и спился. Конечно, это было более логичнее чем то, что ему приснилось. Впрочем, какая уже разница. Если он сошёл с ума, и это на деле всего лишь кусок льда, то хуже уже не станет.
Пожав плечами, он тут же откусил большой кусок и проглотил его, даже практически не жуя, замечая, что оторванным им кусок тут же восстанавливается.
-Интересный эффект… - Пробормотал он и не думая снова откусил.
Это продолжалось до того момента как он не услышал сверху грохот. Сначала ему показалось что это бездна под ним, наконец-то ожила, однако по здравому размышлению всё складывалось к тому, что наверху кто-то бедокурит. Впрочем, ему как было там ничего не видно, так и осталось. А шум, это может быть что угодно. Зверь или же кто-то кому тоже не повезло тут оказаться.
Когда Данте наконец-то наелся, жить стало гораздо веселее. Конечно, он до сих пор был в ущелье без видимых способов выбраться, но с едой куда лучше. Впрочем, тут же он пожалел о том, что не стал сдерживаться. Ощущение от мяса стали довольно странными. Руки стали липкими, в их кончинах появилась слабая боль. Попытки найти причину боли ничего не дали, впрочем, как и их липкости. До тех пор, пока он не надавил на подушечку пальца и из него не вылезла белая нить. Чувство было конечно не из приятных. Словно тебе снимают швы, но гораздо хуже. При быстром осмотре оказалось, что это паутина, или нечто похожее на неё.
Решение что делать дальше, пришло довольно быстро. У него появился шанс свалить отсюда и не воспользоваться им, было бы совсем глупо. Убрав кусок мяса карман плаща, закрепив на поясе кубок, меч так же был убран на пояс и Данте стал искать нечто через что можно было бы перекинуть паутину. Над ним как раз висела перекладина, которую можно использовать вместо рычага. Стиснув зубы и стараясь не замечать боль, он сплёл довольно длинную верёвку, которая тут же оказалась перекинута через перекладину и зацепилась своим концом за ловушку.
Выдохнув, он тут же навалился на эту верёвку, пытаясь поднять ловушку. Раньше ему это не удавалось лишь потому, что меч был слишком неподходящим для этого занятия. Как он и ожидал, ловушка подалась не сразу. Всё же лед от его крови, довольно сильно прикрепил её. Пришлось несколько раз пробовать, пока та не поддалась. Впрочем, это так же сопровождалось дикой болью в ногах. Колья пробившие мышцы и голень, не желали просто так вылезать. К боли головной, прибавилась и боль в ногах, хотя это не сильно остановило его. В конце концов, ругаясь себе под нос, он всё же освободил свои ноги и тут же чуть не рухнул вниз. Ловушка единственное что не давало ему упасть до этого, а теперь же, приходилось висеть над пропастью, надеясь лишь на то, что руки не ослабнут.
Лезть по канату конечно он умел, но паутина далеко не канат. Слишком тонкая, даже ногу не закинуть. Впрочем, ноги сейчас у него висели бесполезным довеском. Двигать ими были слишком больно, да и кажется из ран как раз потекла кровь. Да уж, стоило поскорее вылезти и хотя бы как-то перевязать эти раны. Добравшись до перекладины, пришлось сделать небольшой перерыв, так как лезть дальше было некуда. Несмотря на то, что руки тоже были липкие, он даже не пытался ползти по стене. Скорей всего его бы это не выдержало, а падать вниз долго. Пришлось снова плести паутину, но уже до верхнего уступа, держась лишь одной рукой. Оставалось лишь радоваться, что силой его не обделили.
Описывать как Данте лез к верху, можно было бы долго. Как и количество ругательств, которые он бормотал себе под нос, стараясь не замечать боль и то, как кровь стекает по ногам. Этой жидкости оказалось в нём очень много, и она никак не хотела заканчиваться. Хотя, против этого Данте ничего не имел. Пускай хоть ещё сто лет она вытекает, лишь бы не убила.
Добравшись до уступа, он тут же заполз на него и удовлетворённо выдохнул, не особо обращая внимания на то, где оказался. Это сейчас его волновало меньше всего, главное было то, что он уже не в той ловушке, а значит у него более чем есть шанс остаться в живых. Конечно, если он не попадётся в ещё одну ловушку.

В последний момент от веера ледяных шипов Инире удалось спрятаться в углублении стены, замеченным Пепельной несколько мгновений тому. Ослепительно блестящие кинжалы бились о пол, крошась, разлетаясь на куски. Инира на миг зажмурилась и почувствовала, как один из осколков попал ей в веко. Несильно, да и небольшой он был. Но попади он в глаз, пришлось бы долго щуриться и протирать его рукой.
Меж тем, углубление оказалось настоящим коридором. И наверняка он мог куда-то вывести, но он сильно сужался. Инира-человек могла бы протиснуться, но Инира-ликантроп - вряд ли. Назад же пути не было. Пепельная мысленно выругалась.
Она взглянула вверх. Айкун осыпал коридор новым залпом льда, но неровные и близко стоящие друг к другу стены в этот раз защитили Иниру. Еще на раз, на два, на три этого укрытия хватит, пока чудовище не пристрелится, а потом…
Потом с духами можно будет встретиться воочию.
В ноздри внезапно ворвался спектр запахов, среди которых явно ощущался перегар - это первое, что Инира успела разобрать, прежде чем увидела еще одного приключенца. На шее айкуна пытался удержаться высокий, крепкий черноволосый мужчина, птица же изо всех сил пыталась его сбросить или достать гарпунами. Судя по поведению обоих, - не иначе, как растерянному, - такое развитие событий удивило и мужчину, и птицу.
А Инире это дало время. Немного, но его хватило. Хотя бы для того, чтобы собраться с духом, потому что ничего, кроме боя, ее сейчас не ждало. Как и все ее жизнь. Айкун не даст ей уйти. Птица очень быстро разберется с наездником - волна спиртных паров, исходящая от того, говорила сама за себя. Долго не продержится. Чудовище так и останется проблемой Иниры - может быть, последней.
Но вдруг от айкуна и не нужно было уходить? Вдруг это и вовсе было испытание, что принес ей дух-ворон, Посланник Зимы? Недаром он дал ей такое удивительное оружие, меняющее форму. Недаром ведь Волчий бог с каждой секундой наполнял ее сердце яростью - и пусть Инира все еще считала побег лучшей мыслью, но ее нутро противилось этому.
Два меча она приложила рукоятями друг к другу; несмотря на волнение и учащенное сердцебиение, смогла сосредоточиться и нарисовать в уме копье… Моргнула, и когда раскрыла глаза - оно появилось у нее в руках!
Ноги толкали тело вперед; когти цеплялись за лед, и изувеченный палец несколько раз неудачно коснулся стены. Тихий рык боли издала Инира, переступая через брошенные когти Козгына. Хорошая находка, но у Пепельной не хватало рук. И тем более не хватало времени.
Айкун все еще осыпал пространство вокруг себя ледяными шипами, а его хвосты-гарпуны метались из стороны в сторону. Но все это стало хаотичным.
Пепельная вырвалась из узкого коридора на более широкий подъем, по которому сбегала полминуты назад. Теперь же она вновь шла вверх. Ухватившись рукой за выступ, она вспрыгнула на валун. Тут же пригнулась, прячась от атаки - шип прошил ее волосы, неприятно потянув их. И, выбрав момент, когда айкун оказался в нужном месте и на нужном расстоянии, Пепельная прыгнула, вкладывая всю силу в колющий удар копьем. Резкий и мощный, он был устремлен птице в морду; затем Инира в падении разлеглась пластом на том же злосчастном подъеме, но теперь уже, слегка торможа спуск когтями, ехала вниз, к месту, откуда начинала восхождение к гнезду.

Отредактировано Инира (19.07.2021 23:18)

Айкун было тяжело. Непривычная ноша давила и мешала, ещё и била по голове. Ледяные перья сыпались кинжалами, гарпуны взвивались и опадали, то пытаясь сбить Иниру, то скинуть невольного наездника. Птица кружила, опускаясь всё ниже, но всё ещё пыталась заворачивать петли в воздухе и резкие повороты, но было заметно, что айкун начала уставать. В один момент гроза духов устремилась вниз, собираясь в кувырке размазать Данте о лед и камни, но... Резкий укол в грудину, совсем рядом с шеей, заставил птицу резко выставить лапы и отпрыгнуть от земли, чтобы не уподобиться куропатке на вертеле. Копьё скользнуло по клюву, пролетело вдоль шеи и вонзилось в утолщение груди. Птица пронзительно закричала, затрясла головой, пока не встретилась глазами с Инирой, и в тот же миг в Пепельную полетели ледяные кинжалы. Всё ещё лежащая потрошитель поняла, что от двух из них уклониться не успеет. Кинжалы приближались быстро и неумолимо, их было достаточно много, оставляя лишь миг, лишь возможность прикрыть голову рукой или ногой, получить не смертельные раны...
Замороженная кровь айкун падала на камни, покрывая их ледяной коркой. Данте же сделал для себя два важных открытия. Во-первых, он каким-то чудом всё ещё верхом на птице. Во-вторых же.. Та паутина, что выделялась из рук, была не слишком липкой, похожей на тонкую верёвку, по которой обычно и передвигаются членистоногие. Потому что липкая паутина выделялась иначе. В ходе резких птичьих маневров полукровка просто приклеился к перьям и коже, что и позволило удержаться. Ощущения, конечно, не очень, но когда подобные вещи спасают жизнь, стоит пересмотреть приоритеты.

Если кто-то думает, что кататься на, курице-переростке с явной жаждой крови, это весело, то пускай сначала это попробует. Помнится давным-давно Данте с толпой наёмников пытался прибить одного дикого дракона и когда его закинуло на спину этой ящерице, то ощущения были примерно те же. Курица явно не собиралась умирать, не смотря на рану, а Данте же начинал ощущать усталость и только липкая дрянь на его руках, которая крепко прилепила его к этой птахе, не давала ему свалиться. Всё же не смотря на абсурдность происходящего, Данте вполне понимал, что это уже не глюки. По крайней мере, от алкоголя бы такого не было. Вот от какого-нибудь порошка, которым обычно торгуют в Бруте, запросто, но тут ведь его не было.
А это значило, что эту тварь надо убить, иначе она убьёт его. Пожалуй, это была бы самая обидная смерть, ведь он только смог вылезти из той ловушки в которой оказался.
-Ударь в глаз! Бей в глаза и прыгай! - Донеслось... откуда-то. Просто с тем, как быстро вертелась эта курица, трудно было определить точное направление звука.
-Глаза? - Данте пришлось немного вытянуть шею чтобы посмотреть где они находятся. В общем то, там же где и у обычной курицы. - Ладно, попробую.
Беда была лишь в том, что из такого положения, он не особо сумеет хотя бы поранить глаз, не то что выбить его. А значит всё-таки придётся приподняться. Впрочем, всё равно ведь ему сказали слезать с этой твари.
Отодрать руку от перьев было сложно. Фактически же, он выдернул руку вместе с перьями, под недовольный вскрик самой птахи. Та, как видимо почувствовала, что наездник уже не держится и его можно сбросить, а потому у Данте вновь началась карусель. Не смотря на явные усилия, наёмник удержался, впрочем, как и его завтрак, но думать об этом было некогда, нужно было атаковать, пока тварь не начала очередную круговерть. К счастью, адреналин практически не давал почувствовать боль, из-за чего встать на ноги и прицельно нанести рубящий удар, не составило большого труда. Да и кажется кто-то снизу тоже не давал твари передохнуть из-за чего она не могла сражаться сразу на две стороны.
После удачного удара, мир кардинально поменял своё положение. Верх стал низом, а низ верхом. Или, проще говоря, Данте сбросили как наглую, перекормленную блоху. Благо падал он не в яму, из которой вылез, но ледяной пол, тоже не был пуховой периной из-за чего удар отозвался болью во всём теле и затылке. От удара всё вокруг снова крутанулось, сознание начало угасать и он всё-таки отрубился, решив, что поработал сегодня достаточно, и перекладывая ответственность за свою жизнь, кому-то неизвестному.

Карабкаться порою было нелегко, два раза Инира едва не упала подбородком вниз, но вовремя подставляла руки на лед: раненную, с кровоточащим пальцем, державшую копье - локтем, здоровую - ладонью. Когти тормозили ее скольжение, и она быстро оказалась на вершине подъема. Здесь дух-ворон дал ей оружие. Здесь и ожила ледяная глыба, расправив крылья и погнав Пепельную прочь
Шипы вновь полетели в сторону Пепельной; свист рассек морозный воздух. Инира упала в углубление пола и едва не плюхнулась лицом в...
Это были птенцы. Едва успевшие пробиться сквозь скорлупу и тут же кем-то убитые. Рубленые раны Инира узнала сразу. Здесь же лежал и труп взрослого айкуна; похоже, у него была пробита голова.
...Судя по стуку - осколки льда усеяли пол ниже, на подъеме, где Пепельная была недавно, но не только что. Наездник не давал птице прицелиться и опомниться. И наверняка чудищу мешала рана от копья.
Птица отвлеклась, но веер смертоносных стрел, выпущенных наугад, но выпущенных удачно, заставил Иниру покинуть укрытие. Прыжок, длиннее человеческого. Подкат на бедре и боку. Она остановилась у стены - местами ледяной, местами каменной, - затормозив ногами и рукой.
Луч солнца, на миг пробившийся через потолок, скользнул по стене прямо перед лицом Пепельной, и она увидела ровную горизонтальную отметину, явно не похожую на трещины, что проделывает стекающая по стенам сотни лет вода. Над этим следом - такой же, но под углом. Еще выше камня уже не было - сплошной лед.
Айкун, грозно нависший над Пепельной, снова резко спикировал в сторону, опустился и исчез за краем провала. Ненадолго. Человек рано или поздно сорвется и перестанет докучать ледяной птице.
Инира на миг взглянула наверх. А может, получится?..
Охотники тем удачливее были, чем чаще нападали на жертву, откуда она не ожидает, а кем, как не охотником, сделал ее Волчий бог? Сусар не потерпит от Иниры слабости, а уж у него когти будут поострее.
Кто сказал, что айкун и волк не могут поменяться местами? С этой мыслью Инира наблюдала, как удивительное оружие раздваивается, сгибается у навершия, наращивает металл, превращаясь в подобие клюва позади топорища. Пепельная подпрыгнула вверх, со всей силой потрошителя вбивая клюв-обух топора в лед. Она не сорвалась, повисла над полом.
Кто такого ждал?..
Дочь Зимы оттолкнулась от стены ногами, метнулась выше, вбивая в лед второй топор. Стена почти не крошилась. Волчья мощь позволяла загонять обух глубоко и прочно; Инира поднималась все выше и выше. Сорвется - пока не страшно, ее ноги-лапы отпружинят, а перекат погасит силу удара.
Но на конце подъема - в метрах четырех-пяти от пола - это будет больно...
Север убивал тех, кто не мог выдержать испытаний. Зима щадила сильных и смелых. И находчивых.
Свет неровно падал на стену; часть пути пришлось проделать в темноте, и это было хорошим укрытием от вражьих глаз.
Вражьих?
Да. Это не невинное создание.
Это то, что следовало убить. Иначе оно убьет Пепельную. Теперь она знала, на страже чего он стоял. Вовсе не алтаря духа-ворона. Птица охраняла вечный покой партнера и птенцов. Скорбила. Копила гнев в этом подземном лабиринте и теперь обрушила ярость на первых встречных.
Последним рывком Шейда перекинула уставшее, но не бессильное тело через край и оказалась на уступе.
Коротко взглянула вниз. Под ней на полу блестело множество темных капель, но адреналин и ярость Потрошителя все еще вели ее вперед. Взгляд скользнул за по гнезду айкуна, по алтарю Козгына, метнулся ниже, где над пропастью айкун все еще возился со всадником. Когда тот сорвется, птица начнет подниматься вверх, ведь именно в своем гнезде она видела Пепельную в последний раз. Но тот упорно держался - чудо, не иначе. Человек ли это?..
Телке дала решение и путь, которые одинаково могли привести и к победе, и к поражению. Но ведь там, наверху, еще до спуска в подземелье - разве не заинтересовала Инира духа-лисицу? Разве не забавно рыжей будет наблюдать за дальнейшей дорогой Пепельной?
Ведомая Телке, Инира ступила на ледяной мост. Скользкий и крутой, он заставил потрошителя пригнуться, упереться когтистой рукой в пол. Так, на трех конечностях, она и ползла по мосту. Медленно. Слишком медленно! Хищник не должен терять время, но оно уходило, казалось бы, в никуда, в пустоту, и Пепельная не заметила, как оскалившись, стала тихо рычать от злости.
Удержаться от рывка стоило усилий, но Телке погубит того, кто бросается рано или опрометчиво. Осторожность. Хитрость.
У безумного оборотня?
Я не безумна... почти.
Вот оно - удачное место для атаки. Инира выбрала его, постоянно оглядываясь вниз и наблюдая за полетом айкуна. Как зверь выбирал укрытие для нападения. Ее рывок будет безошибочным; Волчий бог породнил Пепельную с хищниками, что без точности сдохли бы с голоду. Ее атака будет стремительной; собственная сущность дала ей скорость, без которой любого зверя ждала бы смерть.
Только выждать. Не бросаться. Терпеть, пусть кровь все еще продолжала капать на лед. Это волчатам можно было ошибиться с моментом, ведь они лишь учатся, а трофей все равно для них добудут взрослые волки.
...Но вот человек уже не держится верхом на птице, и скоро айкун займется и Пепельной. Может, он краем глаза видел, куда она поднялась, или не видел вовсе, но скрыться здесь было негде. Айкун облетит все кругом - встреча неизбежна.
Человек оказался на уступе аккурат рядом с гнездом. Даже сорвись он в пропасть, айкун точно вернулся бы проверить кладку - именно так Инира и выбрала себе позицию. Сорвется со спины птицы - покатится на пол, а не в пропасть...
Жди...
Сколько можно?!
Птица пролетела мимо алтаря, зависая на одном месте, чтобы приземлиться. Взмах. Айкун опустился ниже. Взмах - еще ниже...
Прищурившись, на миг поднявшись на ноги, Инира выждала последний миг - в это мгновение, казалось бы, услышала, как собственное сердцебиение эхом отдается от стен, заполняя весь этот подземный город. И она атаковала сверху вниз, чуть ниже роговых наростов, пока раненный айкун медленно приближался к человеку; острие копья было нацелено в шею, и смертоносный удар многократно усилился коротким полетом.

В птичьих глазах застыла растерянность. В предсмертной агонии Айкун вновь обрела разум. Теперь она готова отправиться за своими детьми.
    Слеза. Одинокая ледяная слеза птицы упала на руку Пепельной, возвращая коготь резкой вспышкой ледяной боли. Однако, боль отступила в то же мгновение, что и появилась.
    Кровь птицы на древке копья вдруг потянулась к крови Иниры в основании. Потянувшись друг к другу, они соединились в центре, расписав древко морозными узорами. Северянка не смогла понять, откуда появилось знание, но теперь она может быть уверена, что клинок тысячи лезвий не прольёт её кровь. Будет отклоняться и менять форму, а если попытаться ударить напрямую, без варианта отклониться - растечётся чешуйчатой бронёй. Если ничего из этого не поможет - клинок будет мстить за смерть владельца и перейдёт только к отомстившему, как сейчас это случилось с Айкун. Энергию на превращение сие оружие получало из.. Заботы о нём. Чем больше точишь и смазываешь клинок, чем лучше ножны, тем быстрее будет отзываться лезвие. Это в первую очередь касается смены формы, но со временем лезвие этого оружия может стать настолько острым, что распорет броню, как кожу. Однако, если это и случится, то явно не сейчас.
   
    И что же дальше? Казалось бы, такой простой вопрос. Что дальше. Враг повержен. Может, не главный, но серьёзный точно. Ещё бы, ведь когда-то эта Айкун была местной легендой, хранила пещеру от недостойных и в принципе слухов о ней, но.. Увы, долгие годы службы и человеческая жестокость сыграли злую шутку. Партнёра и потомство легендарной птицы убили, об острове стало известно. Никто не добрался до края этого подземелья, но о нём узнали. Духи были растревожены.
     Пожалуй, залечить раны. Или обработать, как минимум. Если Инира решит этим заняться, то, осмотрев окрестности и сумки, она поймёт, что здесь растёт кровяной мох, что останавливает кровь и залечивает раны, но делает он это довольно медленно. Вот если бы растереть его с тремя каплями огненной, демонической крови, или с шестью - полукровки, за пару часов от ранений не осталось бы и следа. Вот только где взять полукровку демона на северном острове?  Не самая лёгкая задача. Хотя..
    В любом случае, отдохнуть и привести себя в относительный порядок не помешает.
    Когти Ворона, кстати, заняли своё исходное место, на них снова опиралась статуя.
    Удивительно, но дальнейший путь вёл назад. В зал, откуда можно было пройти по узкой и скользкой дороге к Ворону, или спуститься к Медведю перед тем, как преодолевать расщелину. Теперь же выбора не оставалось. Дальнейший путь - на той стороне.

Рассудок не сразу пришёл в себя. Всё же, раны, алкоголь и замерзающий адреналин, создавали такой коктейль, что не каждый выдержит. Однако, в коктейль вмешался ещё один ингредиент. Мохнатый, большой и довольно злой. Конечно, наёмнику приходилось слышать о больных ликантропией, но лишь слышать. Встречать такое вживую, не очень хотелось, но выбора особого не было. Во время боя он не особо задумывался об этом, а вот теперь…
Хотя, страха всё равно не было. Пожалуй, страх остался в той же расщелине, вместе с тем, когда он решил отказаться умирать. Или же от его жертвы отказались, что в целом, равнозначно означало что пока что, он остаётся в живых. А вот надолго ли…
Сначала он даже не понял, что оно сказало. Нет, то, что это были слова, он понял, но что они означали было непонятно. Словно, кто-то с набитым ртом, начал что-то рычать. Поэтому, Данте не спешил отвечать. Было видно, что даже если он хоть что-то и скажет, его слова, просто уйдут мимо. Зверя сейчас гораздо больше волновали свои проблемы, а Данте явно не являлся проблемой. В его состоянии он скорее так, малюсенькая проблема. Ну в том смысле, что, если это чудо решит порвать его на лоскуты, вряд ли у наёмника хватит сил чтобы противостоять этому. Максимум ткнёт мечом и всё, можно писать отправлять свой некролог во все почтовые станции.
Так что, Данте не стал мешать зверю осматривать его трофеи и уж точно не претендовал на дележ добычи. Чего он хотел на самом деле, так это уйти бы отсюда, ну или на крайний случай, уползти. В конце концов, руки то у него целы. Хотя лёд не самая удобная поверхность, но выбирать не приходится.
Когда он уже собрался начать своё недолгое движение, о нём вспомнили.
-Убьёшь меня? Или съешь? – Закончил он за зверя и усмехнулся. – Хотел бы убить, сделал бы это сразу и причина бы для чего я тут, уже не играла бы роли. – После он немного помолчал и всё же решил признаться. – Ради того, чтобы спасти себя. Это подойдёт под описание «для наживы»?

Отредактировано Данте (29.05.2022 07:08)

Надо сказать, Данте приходилось прилагать усилия, чтобы видеть в зверюге кого-то… кроме зверюги. Как ни крути, но умение говорить, никогда не означало что собеседник ещё способен и думать, особенно когда он выглядит не как обычный человек. Впрочем, в слух такое говорить не стоило, ему ясно дали понять, что его язвительность и сарказм быстро отправят его во тьму.
-Тогда не стану тебя провоцировать. По крайней мере, пока ты явно угрожаешь стать моей смертью. – Произнёс наёмник и опёрся на зверя, чья шерсть пахла как… шерсть. Впрочем, запахи не сильно беспокоили наёмника, его скорее волновало то, как бы поскорее выбраться отсюда.
Хотя далеко им уйти не удалось. Лёд, не самая подходящая поверхность, особенно когда одна нога, практически не работает. Поэтому не стало удивлением, когда они всё же упали и Данте зашипел от боли. Да уж, ему бы пару дней отдыха, чтобы нога хоть как-то залечилась, вот только нет тут этих пары дней. Опираясь на клинок, словно тот был костылём, Данте всё же поднялся и всё так же морщась обратил внимание на его навязанного спутника. Тот вёл себя… совсем как обычный зверь, принюхивался к чему-то. Через пару секунд, Данте уже собирался напомнить о себе и о том, что стоило бы продолжать путь, только если они не хотят остаться тут на следующую сотню лет, когда он встал и отошёл чуть в сторону к стене. Кое-как доковыляв до неё, он увидел, что именно привлекло внимание зверя. Какая-то трава, по крайней мере, на первый вид.
-Кровяной мох. – Сумел он распознать слова, среди рычания зверя. Впрочем, мало что это давало наёмнику. Он разбирался в флоре Терры, но никак не ледяных пустошей. Кажется и зверь, поняв, что для жителя материка, это название ничего не говорит, пояснил как его использовать.
Совать в раны какую-то траву по началу не хотелось, но здраво рассудив, что раз оборотень не помер от этого, то и Данте не умрёт. Правда, всё же на это ушло какое-то время, чтобы распутать уже слегка засохшую повязку и приложить добытое к ране. Зашипев от боли, Данте уже думал о том, как бы отрубить себе ногу, дабы не страдать, но всё же разум преобладал над идиотизмом. Однако, мельком он заметил, что раны затягиваются, едва ли не на глазах, благодаря этой траве. С такой скоростью, через час, а то два, от них останется лишь шрамы.
-Ну и чудеса. – Пробормотал он и обратил внимание на раны его спутника. У него, заживление шло не так быстро, что удивило полукровку.
Вряд ли дело в траве, так же, как и размерах, может быть только в нём самом. Догадка пришла быстро, хотя Данте и захотелось хлопнуть себя по лбу, за такую недогадливость. Его кровь, пусть она и не полностью принадлежит демону, так или иначе, имеет в себе его часть. И она вполне может влиять на такие вещи, если только тут и вправду не замешано что-то другое. Данте решил сразу проверить свою теорию.
-Не удивляйся тому, что я сейчас сделаю и не сопротивляйся. – Произнёс он и провёл ладонью левой руки, по лезвию своего меча. Ранка получилась достаточно большая, чтобы быстро оросить кровью все раны волка, включая и мох, который действительно, отреагировал на неё.
Когда с лечением было покончено, они всё так же двинулись вперёд. Он не знал куда его вёл зверь, быть может, к выходу. Сам Данте попал в это место совсем другим путём, однако сейчас, он вряд ли сможет его найти, да и всё вокруг выглядело не так как неделю назад, или он просто настолько сильно спился…
Начинающаяся тряска, заставило наёмника реагировать довольно быстро. Пришлось со всей силы воткнуть свой меч в лёд и держась за рукоять, ждать пока бедствие, пройдёт мимо. Зверю повезло меньше, однако, вроде бы тот не упал, что тоже хорошо. Но всё же беда случилась, раз пришлось изменить направление. Идти вглубь этого проклятого места, не хотелось, но выбора ему не предоставили.
Путешествие по льду, отнюдь не радовало, раненых спутников, но ругался сквозь зубы, только Данте, тихо прокляная про себя и аристократов, и духов, и свою удачу, которая то позволяет выкинуть две шестёрки в костях, то отправляет тебя в ад, с призрачной надеждой выбраться. Хотя даже ругаться вскоре, не осталось сил. Он просто перебирал ногами вперёд, лишь следя за тем, чтобы не упасть с этой неудобной дороги.
Впрочем, довольно скоро его вывел из полудрёмы, не то голос, не то рык, его спутника. Ну во всяком случае, было точно понятно, что она что-то говорит, но вот только что, не понятно. Язык был незнаком полукровке, но было вполне понятно, что его что-то потрясло. Сам же Данте, смотрел на статую, лишь с ожиданием очередных проблем.
-Будем надеяться, что волк, лучше ворона. – Буркнул он и несколько отстранился от зверя, понимая, что лишь замедляет её, в данной ситуации. – Осмотрись если хочешь, я немного передохну.
Данте преодолел желание рухнуть прямо на лёд. Всё же, не стоило так уж сильно разваливаться, особенно на видном месте. Доковыляв до вполне удобного камня, он сел на него, вытянул больную ногу и немного воткнув меч в лёд, рядом с ним, стал смотреть за действиями его спутника.

Инира здорово напрягла мышцы, когда чужак решил окропить своей кровью ее раны, пусть и не один подобный ритуал она наблюдала. Пепельная видела, как таким способом кто-то с кем-то делится силами. И видела, как кто-то кого-то травит. Наблюдала исцеление и смерть.
Но поврежденная нога вроде бы стала болеть меньше, прошла минута - и можно даже было прыгнуть на нее… И с руки стало капать меньше. А может, так лишь казалось. Может, нога сломается под массой потрошителя.
- После айкуна - удивляться? - рыкнула Пепельная. - Ты такого больше не встретишь.
Она кивнула, мол, идем. И не догадывалась, что прямо сейчас встретит нечто более удивительное. Более легендарное.
То и дело она оборачивалась, смотрела исподлобья якобы в тыл, но на самом деле - на попутчика, его движения, его одежду. Едва заметно шевелила носом, едва слышно вдыхала. Ее нюх помнил много запахов с тех пор, когда она изменилась, но этого запаха она распознать не смогла. Чужак. Уж точно он не знал Тенебру.
Ее шаги становились все быстрее - и даже она не сразу почувствовала это. Лишь внезапно ощутила, будто бы ее что-то подгоняет. Дыхание ускорилось; в какой-то миг Инира услышала звук собственного сердца. Пульсация вен отдалась в запястьях. Запах крови сильнее касался чувствительных ноздрей.
- Передохнешь? - оскалилась Инира, наполовину обернувшись, когда чужака стала валить усталость. - Ты совсем ничего… ничего не чувствуешь, чужак? У тебя не будет времени… - рычала она, - у тебя не будет времени на передышку.
Она вдруг увидела свет огня, блестящий на ледяной поверхности, и резко присела. Нога, которую она подвернула, отдала порцией ноющей боли, но Инира, сжав зубы, отслеживала, откуда появился свет. Действительно, кровь чужака помогала отвлечься от боли, давала возможность сосредоточиться.
...Свечение. Справа? Слева? Непонятно, блестело даже под ногами - там, где поверхность не была выложена из камня. Инира сперва прищурилась, но она быстро привыкала к свечению. Поведя носом, на миг замерла, что-то уловив. Волк? Или показалось?
Но слышала голос она отчетливо. Слышал ли чужак? Кто знает? Может, для него это был лишь волчий рык. Она моргнула, помотала головой, будто разгоняя запахи, но то, что Пепельная увидела, когда открыла глаза, этим движением разогнать не удалось. И не хотелось. И не посмела бы, когда поняла, кто перед ней.
- Жертва внизу, - махнула она лапой в сторону спуска. - Там айкун, которого мы убили, и это… это утрата… Жертва… жертва ради тайн Тенебры. И он мне помог… - кивнула она на незнакомца. - Хррр… Чужак помог принести эту жертву.
Но слышали ее духи? Вот Инаэ ловко спрыгнула с ледяного трона и беспечной душой свернулась у обложенного каменной кладкой костра. Ее же очередь говорить взяли себе другие. Дух-Олень появился рядом, его рога опустились и тут же поднялись, словно бы он кивнул. Блеснул металл у когтистых лап Болана. Свет, отражавшийся от ледяных стен, проявил в полутьме зубцы и пружины капкана.
- Для меня? - почти неслышно прошептала Инира, задержав взгляд на устройстве. В ее голосе, пусть и нечеловеческом, явно звучали сомнения.
Но когда появился Аю, Инира поняла, что пришла в правильное место. Она пришла на остров тайн. Пришла, потому что Островом Стражей стали интересоваться люди с материка. Пришла, чтобы защитить секреты Зимы, унести их вглубь Тенебры, а не перепродать контрабандистам из Островов Упавших Звезд.
…Но когда в дело вступал Аю… Его труднее убедить, чем мудрую Инаэ. Она более терпелива, она может ждать долго. Он мог же разорвать сразу. Но лучше и ее не заставлять ждать.
Оставив чужака позади, Инира приблизилась к Инаэ; на последних шагах она опустилась все ниже. Уши слегка поджались, как у обычного члена стаи, представшего перед альфа-волком. Ее сердце нещадно трепетало и полнилось восторгом - она обязана была рассказать всем островам о том, как за один день повстречала Инаэ, Телке, Аю, Козгына и Болана. Подумать только! Даже в смертельной опасности Инира не смогла сдержать легкую улыбку, пусть она и была скрыта за оскалом опущенной книзу волчьей морды.
Смог бы ли подумать о таком отец? А мать? Смог ли бы предвидеть такое Эрнестар, когда даровал рабыне свободу? Могла ли вся Тенебра такое предсказать?..
А может…
В глазах вдруг появился туман.
...Может, так и нужно было… Может, сама Зима вела Иниру к этой встрече, и здесь нет ничего удивительного. Может, Пепельную вели все, кого она повстречала на своем пути… Вели к этому.
Туман. Он проходил быстро. Он развеялся, и Пепельная вновь надеялась увидеть огромную пещеру, покрытую белым настилом, едва проникающий через щели солнечный свет, пол и потолок, обрамленные ледяными клиньями, тянущимися друг к другу.
Но не увидела. Здесь был снег. Пронзающий до костей ветер. Пасмурное небо над головой, неведомо откуда взявшееся. Несколько хижин - где из снега, где из дерева. Люди в темных одеждах под плач бессильных взрослых выводят мальчиков и девочек. Воет вьюга. Жалобно рычит медведь на окраине поселения. И даже белый саблезуб скорбно ревет, провожая своих насильно отнятых попутчиков. А люди стоят. Ждут. Терпят. Бросают вслед взгляды, полные бессильной злости и бесконечного отчаяния.
Одна из пленниц обернулась и взглянула Инире в глаза. Взглянула с упреком. Взор пробился сквозь снег и метель. У девчонки были пепельные волосы.
Это я?..
Туман. И вот она вновь в пещере. И вновь руки холодит замерзший металл удивительного оружия, которым одарил ее Ворон.
…Может, это и было то испытание - тогда, когда ее забрали. Может, она уже все прошла, и теперь духи явились оценить ее. Выдать свой вердикт - поставить среди достойных детей Тенебры или навеки предать забвению. Но ведь эта история попросту не могла кануть в небытие. Не должна была. Не должна!
- Я опозорила свой род много лет назад, когда дала взять себя в рабство, - вопреки эмоциям, голос ее был почти спокоен. - И теперь я вернулась, чтобы все исправить.
От затылка к пояснице пробежался жар. Казалось, иглы вонзились в кожу, словно кто-то вновь делал татуировку на ее спине. Инира, почувствовав вспышку агрессии, оскалилась, обернулась. Алые пятна на незнакомце смотрелись соблазнительно; пытаясь противостоять инстинкту, Пепельная лизнула свой искалеченный окровавленный палец.
Солено. И в то же время пресно. Не подойдет. Нет интереса.
Она снова обернулась. Да те же духи смотрелись более привлекательными для охоты. Уж они бы ей точно дали раздолье для игры, если б у нее хватило сил тягаться с ними!
Ее дыхание учащалось еще больше. Она чуяла кровь и была все ближе к тому, чтобы сорваться. Плоть была совсем рядом. Свежая, живая, пусть и пропахшая спиртом. А еще - пахнущая адреналином.
Но где азарт? Инира загоняла людей. Чаще - охотников, стражей, наемников. Иногда - сутками. А это…
Она фыркнула, но это снова прозвучало, как рычание.
- Я преклонилась перед великими духами и победила морозные крылья, об этом будут петь, если я выживу. Но я не верну достоинство племени, пожрав этого недобитка… Мать Зимы.
Сердце все еще бешено стучало. Страха в нем почти не было, но полнилось оно звериной яростью, азартом шулера и восторгом монаха, узревшего свое божество. Однако неудобная мысль тонкой иглой проникла под кожу и стала со временем распахивать плоть - а действительно ли это была Инаэ? Инира не слыла ни мудрым шаманом, ни достойным охотником, ни великим воином, чтобы сама Мать-Волчица, приведя своих детей, заговорила с девушкой.
Может, стоило убедиться?
- Но… позвольте побыть здесь. Поговорить с вами. Спросить совет. У меня есть вопросы! - не поднимая хвост и голову, еще ближе Пепельная приблизилась к Волчице.
Она вновь обернулась на незнакомца, и вновь ее губы непроизвольно поднялись, показывая оскал. Глаза прищурились, а когти подобрались. Лучше бы ему сейчас не делать резких движений - когда запах крови и плоти так сильно бил по ноздрям потрошителя.
Запах Инаэ, между тем, был почти... никаким. И Аю не отдавал медведем. И Болан - оленем. Все было слишком смешано и непонятно. Или обоняние подводило Иниру, или духи и не могли пахнуть, как те животные, на которых они похожи. Ни один из рассказов шаманов не мог ей дать ответ прямо сейчас.