Церковники обожают перемывать самые глупые и бестолковые вопросы. На какую сторону света нужно бить поклоны? Сколько должно их быть вообще, и как возраст влияет на их число? Ни единой душе нет до этого дела, кроме служителей культа Корда. Вот и теперь иерархи пригласили Лювдига Аквилана, чтобы обсудить вопросы первостепенной важности. Речь держал старик, лицо которого напоминало вековой дуб: всё покрытое морщинами, обрамленное космами седых волос и пышной бородой. То был его высокопреосвященство Пауль де Кине, епископ всего Хиршенмарка.
— Итак, мон сеньор, клир полагает, что перед коронацией вы должны будете сделать два поклона на Восток.
Точно. Обсуждают коронацию. Людвиг уже с полчаса искал ответ, ради чего он теряет время на этот пустой трёп.
— И после того вы возденете руки к небу, затем сложите их на груди…
Бог ты мой, великий всемогущий Корд. Старик собирался расписать всю церемонию по мгновениям. Даже двое рыцарей-стражей, сопровождавших Людвига, вздрогнули от злости, что им придется стоять и слушать эти глупости до самого вечера. Людвиг разделял их гнев всем сердцем.
— …тогда я прочту молитву о двух главах, и на третью запоет хор…
Епископ прикрыл глаза, словно воображая церемонию. Аквилан воспользовался моментом и отвел взгляд от дотошного старца. Он глядел на золотую монетку. Дракон или щит, дракон или щит? – пальцы сами крутили золотой. Дракон или щит… В сердце юного лорда зрела ненависть к этому епископу, к его крохоборским описаниям коронации, к его скрипучему голосу… А солнце ведь еще даже не в зените! Должен ли он короновать меня? Дракон – да, щит – нет!
Этот спасительный вопрос к монетке пронесся как молния, озарив лорда отважной и дерзкой, но спасительной догадкой. Он крутанул золотой и ладонью прижал монету к столу. Дзинь!
— Вам тоже кажется, что нужно четыре главы? – искренне переспросил епископ.
— Нет, ваше высокопреосвященство. – осторожно начал Людвиг. Де Кине был старше более чем в три раза. Спорить с этим священником…
— Тогда, быть может, вы желаете что-то сказать, мон синьор? – спросил де Кине, которого покоробило несогласие будущего владыки.
Людвиг покосился на монету. Щит! Не должен его короновать этот старик!
— Да, ваше высокопреосвященство. У меня есть, что сказать досточтимому клиру.
Епископ поклонился, хотя лицо его выражало недоумение. Он и подумать не мог, что еще не коронованный лорд станет с ним спорить.
— Я внимательно выслушал вас и тщательно обдумал церемонию коронации.
— Это прекрасно, мон синьор! – постарался перехватить инициативу де Кине, — я надеюсь, что мы с вами одинаково представляем эту прекрасную церемонию! Только представьте, как преобразиться этот храм!
Вот он, решающий момент!
— Не этот храм, ваше высокопреосвященство. Аббатство Анштау.  - поправил его Людвиг. Волна удивления прокатилась по всему длинному столу. Только рыцари-стражи глухо усмехнулись, прикрывая рты латными перчатками.
— Как так? Почему же в аббатстве Анштау? Ваш отец был венчан на земельный титул в Церкви Корда Неколебимого здесь, в Хиршберге!
— Вы несказанно правы, благочествейший де Кине. Здесь взошел на престол Альберт Аквилан, мир его праху!
— Мир его праху! – гулко вторили священники
— Таких мудрых и рыцарственных владык не ведала наша земля! – поддержал идею де Кине.
— Вы правы, ваше высокопреосвященство! Таких владык, как великий Альберт, не было и никогда более не будет на нашей земле! Я же – его скромный сын. Куда мне Церковь Корда Неколебимого? Аббатство Анштау подойдет как нельзя лучше.
Епископ де Кине словно обратился в статую, а другие священники стали осторожно перешептываться между собой. Все они так или иначе обсуждали лишь одного человека. Николас де Клесси, аббат Анштау на Айхе, что был наставником при молодом Людвиге! Вот как неожиданно и ярко взошла его звезда!
Прочие жрецы уже набрали воздух в легкие, чтобы высказаться против.
— Лорд, коронуясь, должен выйти к своему народу, господин Аквилан. – заметил отец Иоганн.
— Тем более, что Хиршберг – столица всей марки, она питает вашу власть по всей земле так же, как сердце питает жизнью всё тело! – добавил высокоученый отец Биорни.
— Власть мою питает мудрость и справедливость моего отца, что назначил меня своим сеньором в Анштау. Следуя той судьбе, что он избрал для меня, я въеду из Анштау в Хиршберг. А самая жизнь моих земель – мой народ, что жнет и сеет за пределами замковых стен – воочию узрит коронацию.
Еще не коронованный лорд Хиршенмарк встал, подводя черту своему решению. Священники как один поднялись со своих мест, повинуясь древнему обычаю.
— Сословие… скипетра, – Людвиг хотел сказать «меча», но вспомнил, что фехтует едва ли ни хуже самих жрецов, — вершит дела мирские и не ведает дел духовных. Его высокопреосвященство как никто другой знает ответы, как должен произойти молебен в Церкви Корда Неколебимого и по всей моей земле. Об этом вам и суждено провести эту беседу. Я же благодарю вас за гостеприимство, святые отцы.
Он поклонился, и святые отцы ответили таким же поклоном. Никто не заметил самодовольной усмешки лорда. Да, выкрутился. Не будет теперь ни поклонов, ни молитв в четыре главы, ни хора, самое главное, всех этих священников можно оставить наедине с их собственными глупостями. Как раз скоро время обеда.
— Скорее направляйтесь во дворец, – обратился лорд к своему верному оруженосцу, — и передайте приказ созвать мой совет и устроить прекрасный стол. Затем прибудьте с конями к Анштау, ибо перед трапезой я хочу насладиться верховой ездой.