Крошево мыслей медленно выплывало из океана хтонического алкоголизма, прямиком на сушу обыденного похмелья. Собирая по частям маленькие серые клеточки, в поисках собственного имени. Оно подняло голову и удивлённо всматривалось в небесную лазурь, нащупывая где-то на глубине души своё имя. Исконный обитатель подземелий никак не мог понять, находиться ли он в самом деле на поверхности или его рассудок просто показывает что-то чего не может существовать в реальности. Открытое беспредельное небо, внушающее страх оторваться от земли и отправиться в бесконечное путешествие по глубинам этой синевы. Впрочем, был веками испытанный способ проверить реальность происходящего.

- Иви, где мы?

Вопрос в голове Аэри сменился ответом. Медленно он вспоминал о цели своей в меру провальной экспедиции. В последнее столетие его жизни неземные материи слишком часто влияли на его бытие. На его земле всегда было обилие храмов на любой вкус и цвет. Аэри тяжело проникаются идеями далеко за пределами земного прагматизма, но его земли были исключением. Храмы Тэон и Шарисии на Аэрийский манер существовали на одной улице друг на против друга, все три головы бога-дракона Корда-Рагтила, так же известные как уфу пыфу и фырку пользовались популярностью, даже такой мелочи как Шататриарэр-Алура имел своих служителей регулярно приносивших ему кровавую дань дабы его внимание обошло их и сокрушило врагов Аг'Кхала, каждый бог, богиня и великий дух получали свою плату. Божественная гармония царила на землях герцога. Долгими веками он достигал её даруя право на дом божий каждому культу, каждому богу вне зависимости от происхождения. Кроме эльфийского логоса потому-что логос не эльфийский а очевидно Аэрийский ибо столь жалкие создания не могли придумать ничего настолько одухотворённого. Некоторые глупцы имели смелость заявить, что логос это эльфийский культ, однако долгая традиция дебатов Аэри позволяла быстро решить все споры, самым цивилизованным, справедливым и надёжным способом - ультра насилием, ибо как гласит Аэрийская мудрость "Спор закончится вместе со смертью вашего архизаклятого врага". В отличии от внешних варваров, Аг'Кхал всегда был культурным народом и в случае необходимости не решал споры пустословием, поступая как цивилизованные личности берясь за оружие чужими руками.

Знание о том что все божественные силы пресекаются на его земле и выполняют свою функцию, изо дня в день наполняло его силой и уверенностью, до того момента как он не узнал шокирующую его воображение истину. Копаясь в архивах своего предка, он узнал о доме божьем, посвящённому неизвестному даже в алой империи богу стоявшем в этих самых горах. Божественная гармония не была им достигнута, его землям покровительствовали не все силы и могущество всего Аг'Кхала стояло под угрозой ибо никто кроме него не мог достигнуть правильного отношения с божественным. Злополучная мысль повергла его в аппатию, медленно вытесняя другие мысли. Сначала яства прекратили пролезать в его рот, женщины более не могли привлечь его внимание даже свои волосы и ногти он начал красить через день ибо столь яростным был его труд в попытках отыскать это место.

Труд увенчавшийся грандиозным успехом, ради которого ему пришлось растерять всех слуг. Аэри некомпетентны во время путешествия, поэтому он взял с собой почти никого и наёмников из числа людей. Одни погибли во время обвала, Аэри которого он взял с собой Съел проводника потому-что он был Эльфом а значит был очень вкусным, выслушав оправдания Ахлису пришлось казнить виновного. Дважды его предали и пытались ограбить и убить но из каждой стычки он выходил победителем. В итоге ему опять был нужен проводник, коего он по всей видимости нашёл в хтоническом океане алкоголя. Должно быть он нырнул в него в близжайшем населённом пункте, память Аэри медленно воспроизводила события того вечера. Точно он нашёл проводника, какого-то рыжего лиса имя коего он никак не мог вспомнить, не мог он вспомнить и то каким образом в абсолютно неадекватном состоянии он и его проводник добрались до сюда. Ему оставалось только набрать воздуха в лёгкие и прокричать так что бы эхо донесло его слова.

- Рыжий лис, ты ещё жив? Иди на мой голос, но не смей отвлекать меня от колдовства, как закончу так и поговорим. Было важно поинтересоваться этим вопросом, остаться в одиночку в горах без проводника не лучшая перспектива. Стоило по крайней мере подготовиться к неожиданностям, по обыкновению надрезав своим ножом руку Ахлис принялся вырисовывать старые как мир символы собственной кровью. Лучше других он знал, что в затерянных местах обитает всякое и совершенно недружелюбное, воинов у него не было оставалось только импровизировать, призывая безмозглую как обычно её именуют "Бездушную тварь".

Листая помятые страницы, Эйнару удалось выяснить что путешествует он с Ахлисом де Немайном, в человечности которого Эйнар усомнился задолго до начала "Экспедиции" как он сам и окрестил эту самоубийственную вылазку Эйнар. Записи касающиеся интереса барда к некоему древнему божеству, которому судя по всему были когда-то посвящены развалины неподалёку, велись с начала Теарсиса. Последняя из них, которая, судя по неровному почерку, что свидетельствовал о недавнем пьянстве, сулила начало экспедиции. 23 Теарсис, 6543 год. Я нашёл того, кто заинтересован в том, что скрыто в горах не меньше моего, а помимо прочего, он готов платить. Золотом. Ахлис де Нэмайн Не уверен, что я вернусь живым, вернее, уверен что не вернусь, но игра стоит свеч. Если же я пойму в чём загадка всех  покрытых мраком тайн и народных суеверий этого места, или, быть может, хоть немного разузнаю о нём, то прославлюсь в учёных кругах. А нет - так хоть заработаю. Не подведи, Фортуна!

— Чёртов дурак. — Сказал себе Эйнар тяжело вздохнув. Ветер же унёс слова далеко в заснеженные пики.

— Ну я должен нас поздравить, не смотря на все трудности и варварство жителей поверхности, мы добрались до своего конечного пункта. Сколько ёри я обещал тебе за содействие? — Голос Ахлиса донёсся до барда и тот развернулся, взглянув на пурпурноволосого аэри, перенося взгляд то с него на существо, призванное им, то обратно.

— Пять ёри? Или пятнадцать? Запись затёрлась, потому, я полагаю, мы можем обсудить это несколько позже, господин де Нэмайн. — Эйнар несколько занервничал. Сумма немаленькая для него, может оказаться копеечной для Ахлиса. Всё-таки его ставка была на те знания что можно вытащить из руин.

Эйнар плотно обхватил горлышко бутыля "Вадского кринжа", что протянул подошедший к нему аэри. Недолго думая, он почти осушил бутыль, оставляя пару жалких глотков на крайний случай. К такому делу и при таких обстоятельствах нужно подходить никак иначе, как полу-трезвым.
Слушая монолог Ахлиса и наблюдая за его действиями Эйнар стал внимательно и детально описывать происходящее в дневник. Рука с пером уставала от быстрого письма, но ровный почерк плотными строками поспевал за разворачивающимися событиями, кои с натяжкой можно было назвать "исследованиями". Следуя по пятам за де Нэмайном, он периодически поглядывал в его гримуар, гораздо больший в размерах и несравненно лучший в качестве исполнения, нежели дневничок барда, в надежде увидеть там точку зрения аэри, только чтобы обнаружить пустые страницы.
Каменные громады монолитов испещренные следами прошедших эпох возвышались над осколками породы, некогда формировавший святыню неизвестного божества, были также покрыты надписями на языке давно забытом, или на языке-изоляте, как предположил Эйнар в записях. Он тщательно срисовывал в потёмках символы надписей, которые не надеялся расшифровать и чуть было не зажёг факел, пока его не прервало предупреждение Ахлиса о том, что такой поступок, будет, мягко говоря, опрометчивым.

— Если они хотели уничтожить саму память, но часть храма сохранилась выходит ли что они не сумели закончить? — Подметил Ахлис, а Эйнар процитировал в своём дневнике, где вновь сделал краткий набросок внутреннего убранства храма.

Фразу аэри о том, что одна из надписей на алтаре была сделана позже, показалась Эйнару более чем разумной, а поэтичное сравнение сделанное Ахлисом, даже пришлось ему по духу.

И когда наконец прозвучало долгожданное "Что думаешь лисёнок?", Эйнар наконец расслабился и попытался составить всё увиденное в единую картину прошлого. Прошлого столь далёкого, что история мира, известного даже Эльфам, вероятнее всего, покажется лишь небольшим отрезком. 

— А думаю я вот что. Язык надписей не знаком ни вам, ни, тем более, мне. Попахивает изолированным языком, а быть может чем-то древнее, чем древнеэльфийский, с которым я, хоть и лишь внешне, даже немного знаком. Форма письменности, не считая той надписи что вы выделили средь остальных очень ровная, но в то же время по-своему грубая, не из тех, что вообще встретишь среди привычных известных нам народностей... — Эйнар закинул голову, вдыхая воздух помещения, почти так же, как делал это аэри, изучая потоки ан под действием артефакта. Калька было абсолютно бессознательным актом попытки умиротворить разыгравшиеся нервы. В конце концов, они находятся на пороге врат в мир, который современный учёный не знавал и не узнает, если они в него не зайдут. — Смею предположить, что ваша догадка о роли светотьмы в этом храме, хоть и имеет право на существование, всё же упускает возможность применения магических огней или другого освещения, не требовавшего физических носителей. Мы не видели останков по пути, не считая тех, кто погиб при подъёме, а значит, быть может, "прихожане" этого храма могли использовать и светящиеся грибы или куски породы. Надеюсь, такого рода созерцание устроит вас, дражайший партнёр.

Эйнар самодовольно улыбнулся, блеснув почерпнутыми из многочисленных трудов знаниями. Всё-таки месяцы дружбы и учёбы с Титаресом, равно как и годы собственных изысканий, не ушли даром.

— Если готов увидеть, пей "Вадский кринж" и смотри на кольцо, но не переусердствуй лёгкого опьянения будет достаточно, если я начну двоится значит ты всё сделал правильно.

Кивнув в ответ на сказанное, Эйнар добил "Вадский кринж" и принялся сверлить взглядом кольцо на худых пальцах Ахлиса. Наконец, вид кольца начал размываться и двоиться. "Значит я сделал всё правильно" съязвил мысленно Эйнар на своё безрассудное подчинение приказам.

Отредактировано Эйнар (08.05.2022 15:11)

- Прекрати заниматься мелочным подсчётом, я бы всё-равно дал больше чем "не помню", я бы всё равно дал больше чем ты способен вспомнить. Человек так сразу опрокидывающий алкоголь на свежевыжатом сердце эльфа не может стоить дёшево. Только-что Эйнар оффициальным сердцеедом в самом прямом смысле этого слова. Впрочем не только сердцем этот напиток горазд, аэри гораздо крепче спят когда не знают из чего он. Что бы не вершило судьбу желудка в этом мире, даже оно никогда не узнает из чего это варево состоит.

- Привычные к плоти обычно полагают что боги обитают в горах, здесь нет ни останков ни духов.

- Даже мёртвые сторонятся этого пропитанного божественностью места. Отвечал не то второму себе, не то барду Ахлис, чем дольше он сидел в этих горах тем больше его пленяло это ощущение отчуждённости от остального мира. Должно быть эти горы слишком хорошо укладывалось в его представление о силе.

- Никаких останков, ни единого духа живого, ни единого духа мёртвого, ни единого духа вещественного, ни единого духа природного, ни духа единого. Достойное место для достойного бога. Ты кажется говорил о светильниках? Что-то мне подсказывает эти потоки Ан здесь совсем не для подсветки. Даже отправившись куда-то в небытие, пред нами стоит сила подчинившая эту обитель. Вот только не цельно это всё, словно что-то поделили на части. Неспешными длинными шагами Немайн обходил это место против часовой стрелки, подробно и неторопливо изучая структуру потоков Ан в попытке соотнести то что он видит с информацией из фресок подсвечивая себе темноту с помощью спаркла. Спаркл не источник огня, а посетитель поэтому он само собой не нарушает высказанное Аэри правило.

- Храм это ничто иное как дом божий и выходит мы даже не в нём... Его осенило от рыжей морды так своевременно попавшегося на глаза менестреля. - Как называется это проклятое слово? Музыка, нет не музыка...когда они, звуки, идут строем, то есть убивают строем, то есть взглядом, барабаны, террор, запугивание, сочетаются? Слово из твоего ремесла, оно сейчас как никогда важно.