Азраэль де Луавазье,
Скользкая нить истончалась, ее дух почти отцеплялся в бестелесность ее стихии, совсем близко, выбор, который не дано уже совершить ей, а только повиноваться голосу дома. Решение, последнее, сделает ее сильнее, чем она могла быть когда-то в своей жалкой оболочке, решение, избавится от страха перед узами, страха перед чрезмерной привязанности к миру, к живым, и ,конечно, она жила, жила подобно человеку в эти секунды прощанья. Прощай, пламенный странник, желаю тебе обрести того могущества, которое ты ищешь, или спокойствия. Благодарю тебя.
Ее уже почти не существовало, завывание вселенских волн обволакивало реальность и голос, далекий и ставший родным до единства.
- Я не обещаю быть твоим светом...
Так далеко, странные звуки, почти потерявшие смысл…
- Я не смогу освещать тебе путь в будущее... И точно не укажу на правильное... Ты должна сама решать, что правильно в этом мире для тебя, а что нет.
Решать? Нет ничего более правильного, чем существование.
- Ты должна прожить эту жизнь так, как тебе этого хочется. Ты... Свободна...
Еще немного и она не вернется назад.  Прощай брат мой, береги этот мир, я сохраню память о тебе.
Она была так близко, едва коснулась вод своего края, когда нить натянулась и ввернула ее в темницу ее оболочки. На миг она ощутила страх и знакомую боль прилипания материи, а затем темнота, вплетаемых воспоминаний. Ее и чьих-то еще, демона, и извечного искателя, маленького, ставшего могущественнее вечных, но все еще ищущего большего могущества. Его жизнь вплеталась новыми витками в ткань сосуда и становилась ее жизнью и телом. Выжигая последние воспоминания о ином существовании, нежели материальном. И темнота.
Первым, что она услышала, это был теплая пульсация у ее виска. Вдох, и яркий аромат наполнил ее легкие. Чья-то рука приобнимала ее за плечо, и она уже знала чья, потому как он проснулся первым. И тут же рванул к берегу.
Анхель ощутила негодование, переходящее в злость. Чертов дух воды обманул их и трусливо скрылся под водой, да как он смел играть ими, как куклами! Негодование и злость, и удивление. То не она, то чужое. Чужое стояло у воды, ей не видно было, что творилось там, она еще не открыла глаза, лишь пыталась ощутить своего могущественного собрата. Дракон ушел глубоко, его путь замыкался на границе миров и удалялся туда, куда ее власть не простиралась. — Он ушел. Не хватит одной жизни, чтобы призвать его назад. Что же заставило его вернуться именно сейчас? Судьба? Нет этого не могло быть, только не для этого. Она чувствовала, как он стоит на берегу и держит в руках нить. Их собственною нить, в его глазах она виделась, и ни для ее осязания, ни его глазам не попадало ничего подобного. Здесь не было ее воли, ни времени, назначенного ей, литая цепь, не имеющая слабости.
Насмешка и возрастающая ненависть Она открыла глаза. Она не станет терпеть издевательства от застарелого мечтателя на глубине, посмевшим выбирать за нее, только не от подобного себе. — Чертова тупая рыба, — закричала она так громко, насколько была способна. Поверхность воды пошатнулась и покрылась плотной ледяной коркой, стремительно спустившейся ко дну. — Ну нет уж, братец, когда-нибудь я найду тебя, я припомню, что не стоит решать за других, что им нужнее. Что до путника, — она впилась глазами в Азраэля. Он пришел с конкретной целью, и цель им достигнута, и считать его непричастным и стать игрушкой на потеху другим целям? Негодование, теперь уже ее. Эмоции, ранее не известные и непривычные полыхали, как у маленького ребенка, бесконтрольно и непредсказуемо, управляя ее поступками.
— Жаль, что столь могущественный и желающий близости дух решил скрыться от участия в вашей жизни.
Она не скрывала сарказма в своих словах. Ей все еще не удалось решить, кто он — случайный путник, или умелый ловец?
— Но что вам, найти его след и вернуть к ответу?
Она попыталась перехватить еще неуправляемую эмоцию под свой контроль. Она знала, как эмоции затемняют разум, и потому не торопилась с решениями, но и не отводила взгляда от Азраэля, высчитывая, сколько аэри еще способен прожить, и как дожить до его смерти самой, и снова погружаясь в негодование. Наконец, она словно устала от бесконтрольного переживания и отвела глаза к маленькому озеру. Его ее гнев не коснулся, и поверхность воды чуть покачивалась.
— Ступивший своей ногой тут путник обязательно обретёт себе товарища до самого конца жизни. — тихо, почти неслышно прошептала она слова из воспоминания Азраэля. Тогда он еще прибыл на берег, и едва ли верил в эти слова. Она же приплыла на остров за указанием судьбы. В его ли лике она найдет ответы на мучившие ее вопросы? Она вздохнула.
— Ваше имя Азраэль, ведь так?
Анхель заговорила, не оборачиваясь.
— Мое имя Анхель Мора.
Глупое приветствие после всего пережитого, но других слов она не находила.