Прошло уже более месяца, как корабль Катарины покинул пристань Брута и отправился в ледяные воды Тенебры. Этот маршрут был не привычен, все-таки владыка нефрит предпочитала теплый климат островов Упавших звезд, а не холодные объятия вечной зимы. Но Тамиор умеет убеждать, особенно, когда этому прохвосту что-то нужно и он имеет шкурный интерес. Если верить владыки Янтарю (а его словам была грош цена), то он просто хотел вернуть тела погибших моряков их семьям (добрый поступок), а еще его донимают кредиторы, которые вложились в эту авантюрную историю (то же крайне подозрительно, Тамиор и боится кредиторов? Это из какой-то другой истории). Но если этот мошенник так заинтересован, то значит причина есть и весьма веская, сама же Катарина согласилась только потому что знало нескольких матросов, что отправились в это последнее для них путешествие, и их семьи попросили капитана помочь. В общем-то не в золоте Союза (как старалась она себя убедить) было дело, а в банальном долге совести и чести. Оказывается, у пиратов она тоже есть.
Северные ветра крепчали, уже несколько дней, как вокруг корабля виднелись ледяные глыбы, теплые течения защищали море от замерзание, но даже им было не под силу справиться с властью архипелага. Закутавшись многоликая стояла на палубе вглядываясь в темноту, если верить псам Сайрона то именно на этот  квадрат указал несчастный, осталось только найти иголку-корабль в ледяном стогу сена.

[nick]Чадо глубин[/nick][status]Мертвец[/status][icon]http://s7.uploads.ru/lIKD3.png[/icon]
Айсберг дрейфовал не так просто поблизости от возможного пути корабля. Если бы кто-то устремил свой взор на самую верхушку льдины, то он непременно бы заметил (Если, конечно, не обладал ужасным зрением), что там стоит странная фигура, человек или рыба? А может рыбо-человек, сахуагин, но как в таком морозе ему удалось выжить? Трудно это было понять лишь потому, что белоснежная поверхность ледяной горы отражала редкий солнечный блик, но вот когда последний спрятался за непроглядной кучей туч, команду парализовал ужас это что-то было ни чем другим, как чадом глубин. Нежить противно скаля зубы указывала на корабль, но разглядывать эту диковинку, что каким-то образом потерялась в столь холодных морях не было времени, ведь корабль Катарины ждала ещё одна неожиданность и неприятность. Вдруг раздались глухие удары по дереву, абордажные крюк-кошки крепко вцепились в левый борт корабля, бриг накренился влево и было от чего, по тросам карабкалось около двадцати фигур, и ещё штук пятьдесят ждали своего часа, плавая рядом со своей добычей.
"АБОРДАЖ! ПРОТИВНИК ПО ЛЕВОМУ БОРТУ!" - донеслось откуда-то из вороньего гнезда, эта фраза и вывела экипаж на палубе из ступора (не каждый день в холодных морях увидишь подобную картину), а затем последовали удары в небольшой колокольчик, которым отбивали склянки. Но вот первая волна атакующих уже на палубе корабля.
Голос рядом с многоликой произносит
"Мой капитан, будем ли мы сражаться сразу на палубе или же сперва отойдём в трюм, там перегруппируемся с остальными членами команды и лишь потом пойдём в бой?"
Времени на раздумья практически нет, необходимо действовать. Ведь вот корабль охватывает пламя яростного сражения. Несколько матросов сцепились с захватчиками, а вскоре и первая кровь. Нежить просто сама насадилась на саблю и покончила со своим безоружным противником одним мощным и точным ударом....

Инира замерла в оцепенении, будто враждебная магия заключила ее в ледяную глыбу. Меж смещенных по команде капитана полотен парусов ныне острый взгляд Пепельной различил в море нечто... ужасающее. Искривленный торс, покрытый то ли водорослями, то ли лохмотьями, тонкие костлявые конечности, увенчанные когтями, темный провал капюшона на месте усеянной клыками морды… Инира уже сражалась с чудовищами и побеждала их, но встречала она и таких, что не только разрывают на части и пожирают внутренности, но и воздействуют на разум. Эта мысль плавала где-то на кромке сознания, не способная привести в действие тело, натренированное для убийств. Лишь зловещая сцена на миг предстала перед глазами: словно заговоренные, мореплаватели, покачиваясь из стороны в сторону, подходят к бортам и сбрасываются с палубы в объятия ледяного океана. А там, внизу, ждут тысячи чудовищ…
Удар. Первая мысль - столкновение с айсбергом. Страх перед могущественной стихией тут же пощекотал нервы.
Инире нельзя было сильно нервничать. Всплеск эмоций мог пробудить в ней нечто, к чему предстояло привыкать еще недели, месяцы, а может, годы. Нечто, за что против нее могли повернуть оружие и недавние союзники.
Но ударил не айсберг но округлому борту. Это был стук и скрип металла о дерево, он повторялся часто под крик дозорного и звон колокола. В мгновение ока с два десятка существ взобрались на палубу. Первыми погибли самые молодые и самые нерасторопные, им так и не удалось закончить жизнь с оружием в руках. Моряки поопытнее похватали кто что успел: гарпуны, топоры, абордажные пики и сабли.
Но Инира, слушая свое участившееся сердцебиение, осознавала - против такого врага команда может не выстоять. Она держала в руке выпорхнувший из ножен меч, но не шла в ответную атаку. Она лихорадочно размышляла.
Сдержаться.
Поддаться.
Сдержаться.
Поддаться…
- Ини!..
Голос Айаала захлебнулся в тот миг, когда на мужчину напало одно из чудовищ. Он попытался отбиться ножом, но у него это не получилось. От смерти лоцмана спас клинок Иниры.
Длинный подшаг. Короткий замах усилием мышц сменил направление и превратился в удар. Костлявая рука твари, срубленная почти под локоть, упала на деревянный мостик. Чудовище захрипело и, отвлекшись от поваленной на доски жертвы, бросилось на северянку.
Инира уже видела, что стало с теми, кто попытался свалить этих мразей колющими ударами.
Не выставляя острие меча навстречу противнику, Пепельная отскочила в сторону и едва не столкнулась с Катариной. Инира ловко увернулась - обошлось лишь тем, что они зацепили друг друга плечом. Кое-как разминувшись с капитаном, Пепельная увела монстра за собой. Второй прыжок твари она пропустила мимо себя, отведя вбок торс и ноги, развернулась на низком каблуке и ринулась следом. Разворачиваясь, пригнувшееся чудовище удобно раскрылось - и меч с хрустом прошел сквозь его шею. Голова создания покатилась по ступенькам на палубу.
Капитанский мостик быстро очистили от уродливых покрытых чешуей созданий. Неудивительно - здесь собрались бойцы получше тех матросов, что сражались на палубе. Но Инира не обманывалась надеждами - после двух десятков тварей из первой волны сюда заберется еще больше. Сомнений у Пепельной не было.
- Не рискуй напрасно, Айаал, ты не нанимался сюда бойцом. Лучше сохрани мое оружие, если мне придется его оставить.
- Оставить?.. - непонимающе взглянул тот, поднимаясь на ноги. - Ты же им сражаешься!
- Может… может, я применю кое-что другое… Только мне нужно все правильно сделать, чтобы не…
Она обеспокоенно взглянула на Катарину. Как поведет себя капитан, если узнает, что на судне оборотень? Прикажет убить? Выбросить за борт? Попытается заковать в цепи и посадить в клетку? Или же по достоинству оценит такого соратника?..
Задать наводящий вопрос? Нет, Катарина была слишком увлечена отражением атаки, чтобы разгадывать намеки чужачки, телохранительницы лоцмана, которого она тут же забудет по окончанию плавания.
Инира мешкала. Что-то подсказывало ей: если она не высвободит свою силу, она пожалеет еще больше.
Нужно настроиться. Нужно призвать направленную ярость и обрушить силу на врага, а не вовлекать в бойню всех, кто окажется рядом.
Настроиться. Но не забываться в мыслях и медитации. В любой момент тварь может выпрыгнуть из-за другого борта и напасть со спины.
Инира смотрела на палубу, слегка прищурившись от ледяного ветра. С ее клинка на доски стекала соленая жижа.
- Катарина! - громко сказала Пепельная, наконец, решившись. Она приблизилась к капитану.- Здесь будет бойня еще похлеще! Ты готова использовать ВСЕ средства для победы?

Отредактировано Инира (02.08.2019 01:01)

Ситуация становилась все хуже, и монстры продолжали лезть из всех щелей.
Да кто ж это такой активный их наклепал и зачем потом в море выбросил?, - крутилос в голове Катарины, ведь таких непонятных созданий явно создал какой-нибудь чокнутый некромант с избытком времени, иначе откуда их столько?

Пока что команда держалась, вот только что будет, если твари вновь начнут пребывать? Орудия здесь не помогут - можно корабль разнести, что ж, как и прежде полагаемся на верный клинок.
- Сама как думаешь?, - крикнула девушка в ответ Инире, - Конечно!
Тут вариантов было не много - либо использовать, все что можно, либо пойти на корм даже не акулам, а этим тварям. Катарине уже приходилось терять корабль, чтобы сохранить команду, так что трудные решения для нее дело не редкое.

Но тут что-то пошло не так. Перед пираткой появилось еще одно неведомое создание, только, на этот раз менее агрессивное, впрочем, это не повод убирать клинок. По виду это был дух, известный как ангел-спаситель, а значит, ему надо что-то дать.
Катарина вздохнула. Мало того, что бой в разгаре, так тут еще и летают всякие - с боевого настроя сбивают. Было похоже, что время замедлилось, что ж, спасибо и на этом, а то ангелок мог бы капитана в самый нужный момент и из битвы выдернуть.
- Какую какую... Огрызок яблока подойдет? Неделю в кармане ношу, выбросить не могу? Если у тебя есть, что предложить говори, само знаешь - времени торговаться у нас мало, да и мне некогда.

Катарина и не могла ответить иначе. Но была ли она готова встретить оборотня на своем корабле?..
Очередная тварь взбежала по деревянным ступенькам - так скоро, будто и не могла поскользнуться на крови, стекающей по влажной от брызг лестнице. А может, и впрямь не могла. Инира не знала, по каким законам живут эти отродья. Знала другое - вернее, разучивала на ходу: как они двигаются, как нападают, как сильно бьют.
Ноги сами вели ее в танце - и прямой, как мачта корабля, выпад Инира пропустила мимо себя, вдогонку полоснув тварь по спине.
Мало. Еще.
Инира подскочила к противнику и наотмашь рубанула по рукам, тянущимся к ней.
Шаг в сторону. Разворот. Клинок с силой опустился на бедро чудовища - а силы у Пепельной с недавних пор стало очень много.
Кровь хлынула на мостик, а отрубленная нога покатилась к перилам у левого борта.
Инира отскочила назад, вновь рубанула справа налево, снеся врагу половину черепа. Тут же плашмя толкнула тварь мечом, прочь от себя. Резко развернулась, готовясь защищать спину…
Но никто больше к ней не приблизился.
...На палубе чаша весов склонялась в пользу людей. Несмотря на потери, команда, используя численное преимущество, справилась с первой волной атаки и уже добивала остатки чудовищ...
Все не могло закончиться так быстро и просто. Инира чуяла опасность, как резкий запах дыма, и ей казалось, что эта опасность витала в воздухе, едва ли принимая осязаемый вид. Еще чуть-чуть - и до нее можно будет дотронуться!
В воздухе, словно песчаные змеи, со свистом взвились канаты. Металлические крюки вновь застучали по бортам и палубе, скребя древесину и оставляя на ней царапины. В этот раз на корабль поднималось намного больше чудовищ, чем их было в первой волне…
Пора. Иначе потом уже смысла не будет.
Инира убрала меч в ножны и сняла ремень. Бросив оружие Айаалу, Пепельная расстегнула пуговицы пальто. Оно упало к ее ногам, и Инира тут же ощутила обжигающий холод и океанскую промозглость. Пока она скидывала сапоги, она чувствовала, как северный ветер пронизывает ткань рубашки и едва ли не заставляет руки трястись.
Они высаживаются лишь на палубу, заметила Инира, пытаясь отвлечься от холода. И впрямь, что в первый раз, что сейчас враги нападали на мостик с палубы, а не сразу с океана.
Нижняя одежда осталась на Пепельной, но у нее не было времени и желания раздеваться полностью - она уже привыкла к тому, что ее одеяния долго не живут…
Инира прищурилась. Она крепко стиснула зубы и оскалилась, взывая к Волчьему Богу. Усилием воли Пепельная наполняла свое сознание яростью, но она научилась контролировать себя. Она не бросится бездумно в гущу врагов, чтобы увязнуть там и сгинуть в круговороте тел, нет, она будет действовать умело, она будет отдирать от враждебной толпы кусок за куском, пока не изведет ее под корень.
- Айаал! - ее голос уже больше напоминал рычание. - Сохрани мой меч!
Она взглянула на свои руки, что начали покрываться густой темной шерстью. Холод исчезал, забывался. Колени пронзила резкая боль - когда сустав выгибался в другую сторону, это был самый неприятный момент обращения…
Грозное рычание раздалось над капитанским мостиком, когда первые твари, пробившись через матросов, начали взбираться по лестнице. Оборотень метнулся им навстречу и мощным ударом руки, словно играючи, выбросил первого противника за борт. Ярость побуждала прыгнуть на палубу, ворваться в толпу врагов, бросаясь ударами во все стороны, убивая своих и чужих - ранее Пепельная так и поступила бы, но теперь она не теряла рассудок в ипостаси зверя.
Она схватила за руку второго врага и швырнула его через себя. В один прыжок она оказалась рядом и, придавив тварь к доскам, начала наносить удар за ударом. Когти рвали плоть в лоскуты, фаршировали внутренние органы. Куски мяса разлетались вокруг.
Оставив врага, оборотень обернулся - его чуткий слух уловил звук шагов, а нюх уловил запах недруга. Зверь припал к доскам и скользнул вперед на четырех лапах, и над двумя торчащими ушами пронесся клинок противника.
Пепельная ухватила врага за ногу, вонзая когти в дряблую плоть, и рывком потянула на себя, заставив противника повалиться на пол. Она перехватила руку с оружием и уперлась в грудную клетку врага, не позволяя ему освободиться.
Послышался треск, хруст, отвратительное чавканье - и оторванная рука вместе с заржавевшим от соли мечом полетела в море. Когти вонзились в шею противника и с тем же жутким звуком вырвали из нее внушительный кусок. Затем Пепельная обхватила пальцами череп врага и мощным, резким рывком лишила тварь головы.
Инира выпрямилась, возвышаясь над мостиком, и оглянулась вокруг.
Люди вначале могли опешить, могли испугаться ее - но теперь они были слишком заняты сражением. Враг наступал. Он нес некое подобие брони и холодное оружие. Метательного Пепельная пока не заметила, и это сильно развязывало ей руки.
Оценка ситуации заняла несколько мгновений - а затем оборотень внушительным прыжком опустился на палубу, чтобы рвать на части тех врагов, кто хотя бы немного отделился от толпы, и вытаскивать из строя тех, кто сбился в кучу...

...Сильные руки зверя разодрали противника на две части - отдельно таз и ниже, отдельно живот и выше. Кровь фонтаном брызнула в стороны - Инира зажмурилась, чтобы не ослепнуть от брызг. Она зажмурилась всего лишь на миг. Но этот миг все решил.
- Книппели! - раздался крик над палубой. И в следующий миг она услышала треск ломающегося дерева над головой. А еще спустя мгновение почувствовала удар в плечо.
В глазах потемнело. Слух наполнился гулом - и не сразу Пепельная поняла, что это гул морской воды, объявшей ее со всех сторон. Пониманию мешала боль, что вероломно расползалась по всему телу…
Руки словно онемели. Шея, ключицы, грудь - весь торс наполнился жаром, и северянке казалось, что вот-вот плоть отделится от ее костей, а кости рассыплются подобно песчаной крепости в суровую бурю.
Жар сменился холодом, оцепенение обрастало льдом и слабостью. Поверхность воды отдалялась, и вокруг становилось все темнее. Что-то давило на виски, а темный силуэт корабля уходил куда-то в сторону. Вот он был у Иниры над головой, а вот его уже унесло на полсотни шагов…
В глазах меркнуло.
Дышать...
Нет! В руки! Взять себя в руки!
Наверх! Пока кромешная тьма не сомкнулась перед глазами, пока склизкий холод не ворвался в тело северянки и не наполнил ее тяжестью, что более никогда не позволит подняться. Пока этого не случилось - наверх!..
Она мало помнила, как сбросила с бедра узел цепей, как оттолкнулась от водяной тверди и рванулась вверх, подобно птице. Но она хорошо помнила, как воздух заканчивался, как грудь, наполненная пустотой, сжималась, и как руки становились тяжелее. Инира на миг увидела белый свет над собой и обреченно выдохнула остатки воздуха, надеясь, что напоследок узрела волчицу Инаэ, Великую Мать Севера… Но над Пепельной черной тенью пронесся Хранитель Путей, и казалось, его крылья затмили весь свет этого мира, а крик заглушил даже шум воды в ушах, даже смех злобных яман, что радовались любому ненастью северян…
Она больше не могла сдерживаться. Она вдохнула. Глубоко. Неистово. Судорожно.
Инира уже была готова к этому последнему вдоху и ждала, как соленая вода ворвется в ее легкие…
Темно в глазах. Тяжело в груди...
Но это был воздух. Успела. Она успела. Вопреки воле яман - она вырвалась из лап удушья и холодной тьмы.
Кашель разразился над океанскими волнами. Инира выплевывала морскую воду, едва не содрогаясь в припадке, и ее волчий рев раздавался над поверхностью океана. Жива. Выбралась. Смогла. Хвала Инаэ и хвала Волчьему Богу - она не сгинула в пучине.
И после этого она просто не могла позволить себе замерзнуть в водах северных морей. Только не сейчас. Холодно, и руки начинали трястись, и корабль уносило куда-то вдаль... Но отчаяние не могло овладеть Инирой, пока она видела цель. Плыть к айсбергу, он совсем рядом! А за ним… Там что-то было. Лучи солнца блестели на льдах и ослепляли Иниру, но она смогла разглядеть реи на мачтах, обрамленные полотном парусов. Там был другой корабль - и его с Инирой течение отнюдь не разделяло, не разводило в стороны. Наоборот - казалось, поток воды лишь помогает ей поскорее добраться до судна.
...Проделки Телке? Любой путник будет опасаться помощи духа-лисицы, но у Иниры не было другого выхода, кроме как положиться на такую поддержку, если это была она.
Корпус судна все больше и все смелее выглядывал из-за ледяной скалы. Корабль был так близко к айсбергу, что даже Инира с ее небогатыми знаниями о мореплавании опасалась, как бы он не столкнулся с ледяной глыбой и не затонул... Если это судно теперь вообще могло затонуть. Она прекрасно видела название, выведенное краской на борте - это было судно, потерявшееся в северных водах уже довольно давно. И оно не ушло на дно до сих пор.
С утроенной силой Инира гребла руками и ногами, стремительно сокращая свой нелегкий путь. Она обогнула айсберг, левой рукой отталкиваясь от его ледяной поверхности, а правой продолжая грести.
Холодно. В какое-то мгновение Инира поняла - ее клыки клацали друг об друга, а нижняя челюсть тряслась. Стук зубов становился все громче, а с ними и гребки - все неистовее.
Быстрее! Быстрее наверх!
Выжить она пока еще сможет - пока что, - но ей хотелось и быть готовой к битве. Долго ли еще ждать, прежде чем даже крепкий организм гладиатора и оборотня подхватит воспаление? Прежде, чем она забьется в лихорадке?..
Инира забралась на плавающую льдину и, подавляя дрожь, прыгнула оттуда наверх. Цепкие руки ухватили канат якоря. Еще несколько движений - и она окажется на палубе.
...Если Инира не найдет здесь комплект одежды - она точно сойдет с ума от нестерпимого мороза прежде, чем умереть. Северяне лучше переносили холод - но они и уважали его, и были готовы к нему. А без этого - какой северянин протянет долго?..

Рык. Угрожающий рык за ее спиной. Мышцы напряглись, торс развернулся… И едва только она успела взглянуть в лицо опасности, как белая тень повалила ее на деревянную палубу. Ее, Иниру… Уже не волка, но человека.
Когда только успела обратиться?.. И зачем?..
Огромная волчья морда нависла над Инирой, и Пепельная почувствовала горячее и злобное дыхание зверя. Сердце словно ушло куда-то вниз, ближе к тазу, и вместе с тем неумолимый холод овладел Инирой. Этот холод она хотела использовать, дабы изгнать страх, дабы слиться с родной землей и услышать духов, что хранили ее в пути. Но ныне холод словно сковал Пепельную в цепи. Предательски. Вероломно. А ведь к нему она проделала такой огромный путь, как к родному брату!.. И он стал ей врагом? Теперь? После всего?..
Но Инира не почувствовала, как клыки зверя впиваются в ее шею. Ни в этот миг. Ни в следующий. Она замерла и стиснула зубы в ожидании рокового укуса, что пронзит ее горло… И ощутила лишь тепло.
Она не могла поверить, что ей стало мягко лежать, и что ее начало клонить в сладкий теплый сон, которому так и хотелось поддаться. Так не должно было случиться. Ловушка. Это не могло быть ничем иным. Вся ее жизнь пропиталась предательством и разочарованием, и за мимолетным чувством спокойствия не могло следовать ни что иное, кроме несчастья. И сколь бы мягкими и теплыми ни были объятия волка, это не могло не быть ловушкой.
...Инира раскрыла глаза и увидела темные костлявые остовы судна. Черные реи нависали над головой и простирались далеко за палубы, бросая тень на темно-синие, почти матовые воды. Рваные остатки парусов беспокоились в потоках воздуха и хлопали в рывках ветра. Мачта раздвоилась, и нечто расплывчатое видела Инира до тех пор, пока не моргнула несколько раз. Фигура напоминала духа. Расплывчатый, бесплотный дух, не имеющий очертаний, но имеющий голос, которым звенели в разуме слова, что должны были повергать в отчаяние.
Должны были, но не повергали.
Инира не слышала ни об одном великом духе с именем Харон. Путь мертвых был известен островам, и Инаэ не отдавала души умерших на растерзание яман. Уловка! Ложь! Марево!
...Виски пронзила боль, заставив зажмуриться. Мир на миг потемнел и наполнился гулом...
Инира открыла глаза. Безмятежное небо застыло у нее над головой, ветры укрылись в ледяных фьордах и перестали тревожить ее. Надолго ли? Инира сама ответила на этот вопрос, когда потянулась пальцами к поясу. Именно там обычно вздымалась над ремнем рукоять меча, и именно туда было направлено бессознательное движение.
Меча там не оказалось. Пальцы схватили пустоту, и нервы что-то остро и отрывисто кольнуло.
Она лежала на палубе. Лопатки и ягодицы затекли, но в груди разливалось тепло. Желанное. Ласковое. Каким бы дорогим не был холод, но даже северяне нуждались в тепле. Инире повезло получить его - неведомо от кого. Мягкое одеяло укрывало ее от ветра, и пусть его когти пронизывали любое покрытие, но Инира не замерзла насмерть и даже смогла ощутить уют.
С выдохом она поднялась, все еще продолжая кутаться в одеяло. Или плащ. Или просто кусок тряпки. Как знать… Но шерсть волка, что спас ее от холода недавно, нечем было заменить. Постепенно Инира начинала мерзнуть вновь. Холод пронзал ее от кончиков пальцев до затылка, от головы до ног, и лишь немногое Пепельная могла противопоставить родной, но беспощадной стихии…
- Мне горячо, - шепотом молвила она. - Мне горячо. Печет от жары, а не от холода.
Инира уперлась ладонью в покрывшуюся коркой льда мачту…
Она замерла. Взгляд застыл на предплечье, и руки на несколько мгновений перестало трясти. Задержав дыхание, пальцем она аккуратно коснулась знака, что был кровавой росписью начерчен на ее коже. Она видела этот знак ранее. На другом человеке. На руке того, что отрекся от Инаэ и за золото предал тех, кого поклялся защищать. Инира видела, что случилось с этим человеком.
Заблудшая. Это она. Но она не такая, как тот человек, духи не могут этого не видеть… Так ведь?.. Или могут?..
Вдох. Тишина убаюкивала. Инира слышала, как ласково бились волны о борта судна. То неистовое течение, разделившее ее и Айаала, уже невозможно было услышать.
Выдох.
Инира присела над скелетом и начала срывать с него рубаху. Удивительно - плоти уже не было, хоть в холодных краях она разлагалась и дольше, а одежда все еще была. Теплая на ощупь одежда…
Никто бы этого не одобрил. Но Инира не хотела умирать. Не сейчас. И не от холода. Она только-только вернулась домой. Она не могла уйти так рано.
Пепельная замерла, когда распласталась левая рука мертвеца, и кости, лишенные связок и мышц, выронили книгу. Инира тут же подхватила эту, несомненно, ценную ношу, открыла обертку и стала всматриваться в символы. Читала она плохо - на арене этому никто не учил, - но что-то Инира разобрать могла.

Отредактировано Инира (16.12.2019 23:42)

Вычисления. Столбцы. Схемы. На них Инира лишь бросила мимолетный взор, продолжая стягивать одежду с мертвеца и трясущимися руками облачаться в нее. На одной из страниц Пепельная увидела очертания острова. Какого – ей было невдомек, ведь почерк становился все менее разборчивым, а пробелы между словами росли.
В ушах гудел ветер. Жгучий холод немного смягчился, но он не исчезал здесь никогда. И особенно не оставлял в покое путников, которых потрепала неистовая морская стихия. То и дело Инира ежилась. То и дело ее плечи вздрагивали. Больше всего ей хотелось оказаться в стенах дома, у жаркого огня - или хотя бы в трюме, где ветер был не так беспощаден. Но не сразу она поняла, что неотрывно смотрит на записи, цепляется за каждую открытую страницу, словно Пепельную что-то манило, словно что-то затуманивало ей разум.
Привет.
Инира остановила взгляд на надписи, выполненной другим почерком и другим чернилом. Неуместной и подозрительной. И стала читать, сколько хватало ей навыков, не сразу поняв, что по ее спине после первого же слова пробежался холодок. Ведь здесь и без того было холодно...
Кровь. Страшно. Бежать. Вполне было похоже на предсмертную записку обезумевшего морехода. Инира не раз слышала истории о том, как нечто неизведанное и страшное сводило с ума экипажи кораблей, и одержимые моряки - все до единого - прыгали за борт или учиняли резню, после которой не выживал никто. Сколько правды было в этих рассказах, Пепельная не бралась судить.
...Но нельзя было в них не поверить, когда надписи красными чернилами возникали прямо перед ее глазами, будто чья-то невидимая рука сейчас, в этот миг и выводила зловещие фразы.
Инира резко обернулась. За ее спиной стояла мертвенная пустота, лишь раскачивался на ветру канат, привязанный к мачте. Его узел терся об лакированное дерево с негромким скрипом, который вдруг стал тревожным, пронзительным, почти невыносимым.
- Ты хочешь играть, - едва шевеля губами, шепотом произнесла Инира, когда ее взгляд вернулся к записям. - Кто ты?..
Но сколько она не смотрела, так и не смогла узнать лицо, всплывшее на очередной странице словно из ниоткуда. Что-то нечеловеческое было в нем, что-то безумное, что-то еще более жуткое, нежели свирепый оскал оборотня, ощетинившегося острыми клыками…
Запах гнили. Стук каблуков. Скрип дерева. Звук приближался.
Инира, резко поднявшись на ноги, обернулась на невысоких каблуках. Из мрачного прохода, ведущего на нижнюю палубу, показалась бледная худощавая фигура. Все на ней обвисло и все с нее стиралось временем и ветром, но это не мешало мертвецу грозно надвигаться на Пепельную, рассекая воздух елманью. Инира хищно прищурилась; на ее лице застыл почти что волчий оскал. Но обращаться она не собиралась. Если она потеряет и эту одежду, что потом ее согреет?..
Пепельная выдернула меч из трупа, пока что недвижимо покоившегося у ее ног, и внезапно усмехнулась - так удобно лежала рукоять в ее ладони. Кисть повернулась вправо, влево, клинок заиграл в воздухе, острие описало восьмерку, и Пепельная очень быстро отыскала баланс. У нее было лишь несколько мгновений до столкновения, и она не спешила бросаться вперед. Как бы ей не хотелось окончательно добить живого мертвеца, ей жизненно необходимы были ответы.
- Не ты ли тот самый Харон?.. - шаг в сторону. Пепельная двинулась полукругом, подошвами ощупывая палубу. Инире нужна была твердая опора, а не гнилые доски. - Чего ты хоч...
И больше она не успела ничего сказать - расстояние между противниками сократилось критически.
Подшаг. Шум рассекаемого воздуха. Звон. Сталь ударилась о сталь. Инира увела острие вражеского клинка мимо себя. провела его дальше и, схватив мертвеца за открывшуюся кисть, рубанула по ней.

Ее движение словно погасло в воде, а ее удар - будто бы в увяз в глине. Инира сделала рывок, но клинок не продвинулся ни на сантиметр дальше. Лишь назад, отталкиваемый неведомой ей силой.
Инира отступила на шаг. Она опустила клинок - но не в знак примирения, а лишь в то положение, откуда было удобно взмахнуть им снова. Если это все еще была игра Харона, то она была заурядной - сперва подбросить Пепельной меч, а затем натравить на нее мертвеца в одежде капитана. Но что, если не он тот самый страж?..
- Это ведь не ты Харон, верно? - ее взгляд скользнул по оружию трупа, ныне более не угрожавшему ей. Но лишь пока. Инаэ никогда не держала в союзниках нежить - это противоестественно и рискованно. Мудрости Волчицы следовала Инира не менее рьяно, чем самым логическим советам самых великих мудрецов.
- Если я даже изрублю это тело на куски, неведомо, каким чудом… - Пепельная отступила на шаг.
Она прищуривалась, всматривалась, искала точку и мгновение для атаки. И в тот же миг она пыталась подавить всякий хищнический задор, потому как она не желала пробуждения зверя. Потому как ей нужен был ответ, а не резня. Но ответ на что?...
- Но после ты наверняка появишься здесь в новом облике? Ради чего? В чем прелесть той игры, о которой ты сказал, если тебе и так все в ней понятно, а мне - нет? Или ты играешь в загадки?
Вряд ли этот гул и стук, внезапно разорвавший недолгую тишину, стал для него неприятной неожиданностью. Наверняка он знал о том, что случится. И это все больше напоминало фальшивое представление, но Пепельная не могла рисковать. Каждый удар ей следовало отразить, избежать, потому что она уже не понимала, что здесь - игра, а что - реальность. Она лишь видела десятки мертвецов, взбирающихся на палубу. И, застегнув последнюю пуговицу на шее, Инира ступила вслед за Хароном. Будто у нее был выбор. Она заперла створки дверей, ведущие с палубы, -  и обе укрепила массивными засовами.
- Ты - тоже мертвец, но чем ты отличаешься от них? - в полутьме, пронизанную лучами солнца сквозь трещины деревянного корпуса судна, Инира старалась не потерять того, кого сочла воплощением этого странного собеседника. Этого Харона, кому не нашлось место в пантеоне великих духов севера, но кто успешно "водился" с мертвецами, сложившими головы в этих водах. - Или же ты не мертв? Или же твое сознание не в этой груде костей, а где-то совсем в другом месте?

- Ничего не сказал, - шепотом молвила Инира, усмехнувшись. - Так и думала, - фыркнула она, повысив тон. - Живой и мертвый. Все и ничего. Пыль в глаза! Духи Тенебры - когда они молчат - и то говорят больше!
Она прошлась по каюте, осматривая ее, покуда хватило внимания. Времени было мало. Корабль не был бесконечен в своей длине, и мест, чтобы спрятаться, здесь осталось немного. И путей для отхода - не видно.
Вот только камень бирюзового цвета привлек ее внимание. Он, треснутый и наполненный чем-то темным изнутри, покоился на тумбочке рядом с сундуком, из которого вываливались ткани самых разных знамен. И кто же мог менять флаги на ходу? Пираты? Контрабандисты?
Судно могло быть чье угодно, оно могло быть наполненным слезами и набитым краденым, но не могла Инира отвернуть свой взгляд от бирюзового камня - темного внутри и треснутого снаружи. Будто тьма в нем расплывалась, пронзая твердую породу. Тьма, принимающая странные фигуры. Это была она, Инира. Не Пепельная Шейда, но Инира. Молодая. Слабая. Не смеющая воспротивиться, не имеющая силы духа для этого. А это был он, отец. Старейшина, но не воин, не боец. Вставший на защиту дочери - и уничтоженный сильными противниками. Две темные фигуры - до деталей точные.
Инира поджала губы. Она сделала три шага и взяла камень в руку - лишь тогда исчезло болестное ощущение в ее голове и груди. Лишь тогда она целиком вернулась душой в этот мир из оцепенения - а ведь ее разум благодаря печатям был сильнее многих. И снова она увидела - опасность на пороге, а отступать некуда.
Раз так, может, и вовсе не стоит бежать? В ее руках был меч, в жилах тек огонь со льдом, и через сердце струилось холодное мужество. Может, гордо выпрямиться и здесь все и закончить?..
Камень скользнул в карман.
- Не тебе называть меня дитем своим, Харон. Ты здесь чужой, Тенебра - уже не твоя земля, ушедший. Даже если когда-то была ею, теперь Инаэ уготовила тебе другие белые поля.
Грохот позади заставил ее обернуться. Деревянный затвор надломился под неистовым натиском тех, кто больше не знал усталости. Брус продержался четыре удара - и на каждый Инира оборачивалась, глядя в пустоту, в которую ушел Харон.
Удар! Скрип. Удар. Удар! И створки распахнулись!
А здесь всего ничего - лишь несколько метров…
Нет! Какие бы мысли не мелькали раньше, она не могла так умереть! Непозволительно! Не для нее!
Меч разрезал воздух со свистом; грудь наполнилась жаром, с каким солдаты первой шеренги идут на смерть… Пусть Инира и не намеревалась здесь гибнуть - лишь затянуть время, но сердце билось подобно грому.
Наступая для серии ударов, Инира успела заметить накидку на плечах одного из мертвецов. Она уже видела такую накидку. Это был матрос из экипажа Катарины.
Как? Его не должно было быть здесь!
От его удара Инира отбилась клинком; подсев, она подсекла ноги мертвеца, заставив его упасть. Добить - не было времени.
Шаг назад. Второй. Третий. Инира вновь приняла удар на меч и отвела чужое усилие вбок. Свистнул ее клинок, силой удара противника повело назад, но не было у нее времени настигнуть и добить врага - другие уже наседали.
Звенела сталь, и ноги бесконечно двигались в танце. Инира схлестнулась с пятым, с шестым, с десятым. В основном - лишь отталкивала, едва успевая отходить назад. К тому самому темному провалу, к той бездне, в которую шагнул Харон, зазывая ее.
Пыталась огрызаться. Пыталась затянуть время, предотвратить шаг в темную неизвестность вслед за Хароном.
Но куда ей было в одиночку, без стены щитов и пик, устоять против сплошного потока, летящего по ступенькам сверху?..
И когда вражеский клинок достал ее плечо, надрезав кожу, с последним блоком Инира резко шагнула к пролому и, затаив дыхание, прыгнула.

Отредактировано Инира (29.03.2021 22:04)

На несколько мгновений Инира затаила дыхание. Однако стоило тьме рассеяться, обратиться мутной, но проницаемой пеленой - и мощный выдох вытолкнул воздух из легких против воли Пепельной. Она падала; дно пропасти - черная каменная плита - приближалось с ужасающей стремительностью.
Внутри что-то сперло, сдавило, Инира вдруг поняла, что не может сделать вдох. Кажется, она захрипела, но не услышала этого.
Хоть задохнуться нет времени. В последний миг черная плита объяла всю ширину обзора.
Смерть от удара будет быстрой.
...Леденящие кожу и свистящие в ушах потоки воздуха остановились, когда закончилось падение. Но Инира могла мыслить. Она не услышала ни шума, ни гула, ни удара, ни треск. Пепельная была в сознании, но больше не чувствовала боли. Напротив - ласковые потоки то ли воздуха, то ли воды бережно несли Иниру. Куда? Она не могла открыть глаза и посмотреть. Она даже сделать вдох не могла...
Неужели смерть? И теперь духи несут ее в земли предков, на охотничьи угодья Инаэ?
Перед глазами, под закрытыми веками стремительно бежала ее жизнь. Так ведь говорят скальды - что перед лицом гибели вся жизнь пробегает перед тобой заново? Но Инира встречалась со смертью - и ничего, кроме вражеского клинка, у нее перед глазами не промелькнуло. Но почему сейчас она это видит? Первое воспоминание. Первый разговор. Детство. Плен. Бандиты до полусмерти избивают ее отца. Долгое плавание, качка. Пустыня. Арена. Кровь, впитавшаяся в песок.
Воспоминания снова вернулись к отцу. Выжил ли он тогда после того, что с ним сделали? Тенебра быстро забирала больных и ослабших, шансов у ее отца практически не было. Наверное, и не стоило надеяться, что она его увидит...
А теперь она уже не встретит ни братьев, ни сестру, ни мать. Никого. До спазма в горле стало обидно - ведь Инире не хватило совсем немного времени. Ведь дом был так близко... Но вот образы тают подобно льду под теплым южным солнцем. Лица стираются, словно узор на снегу под сильным ветром. Звуки их имен, вымолвленные ее же голосом, тонут в размеренном шепоте воды.
Инира вдруг коснулась затылком чего-то твердого. Берег? Верно, ведь она услышала шаги по каменному полу, услышала дыхание - громкое, сиплое, тяжелое. А волчье обоняние уловило запах. Гниль. Разложение. Болезнь. Зловония она ощутила, даже не имя возможности сделать вдох. Инира поморщилась бы, если бы могла.
Чьи-то длинные сухие пальцы с острыми ногтями коснулись ее, и запахи стали еще сильнее, еще ближе. Какая мерзость, мысленно произнесла бы Инира, но не успела - чужой голос раздался в голове раньше. Что он хотел сказать? До чего осталось недолго? И... что эти проклятые старухи с ней сделали. Дочь Тенебры вдруг ощутила легкость, но также она чувствовала и пустоту в своей душе... Что они отняли?
Голос в голове молчал; они ушли, так и не дав ответа, оставив Иниру наедине с пустотой. Мыслями она проклинала их - и это было все, что она могла сейчас сделать.
Но пусть и без надежд, Инира безмолвно воззвала к Инаэ, чтобы та вмешалась в вечность, нависшую над Пепельной, чтобы что-то поменялось, чтобы что-то произошло. Сама ли, с помощью Матери Тенебры ли, но Пепельная вновь пошевелила веками. Грудь изнутри снова что-то сдавило, и с усилием Инира сделала поспешный вздох. Она дышала, понемногу открывая глаза. Затекшие руки, ноги и спина ясно давали знать, что Шейда провела здесь не минуту. Как бы ей не казалось и как бы ей не хотелось, все это продлилось намного дольше.
Инира, поежившись от холода, села на полу, после чего стала медленно подниматься. Наконец, оторвав руки от камня, она смогла выпрямиться. Зрение уже полностью вернулось к ней, и перед взглядом предстала странная картина. Позади разливалась река, но Инира не увидела ни тропы вдоль вод, ни лодки у берега. Похоже, возвращаться было некуда. И к чему это? Обратно на корабль Пепельная уже не взлетит - она была оборотнем, а не драконом.
Остался лишь один путь, и именно к нему были обращены ее глаза. Взгляд падал на пустыню, но перед этим пронзал стену... из стекла?
Шагами, неторопливыми, но все более уверенными она приблизилась к стене. Наверху она упиралась в неровный каменный потолок, однако если и там был какой-нибудь лаз, Инира пока что его не заметила. Не хватало света.
Что ж...
Она вынула меч из ножен. Движение было медленным и тихим - если здесь витают духи Тенебры, Инира не хотела их потревожить. Острием клинка она аккуратно коснулась полупрозрачной поверхности - выяснить, есть ли вообще здесь стена или же это просто марево, нарисованное ее нездоровым сознанием...

Рябь пробежалась по стене, и через несколько мгновений преграда исчезла. Поток ветра вдруг сильно толкнул со спины вперед. Навязчиво. Слишком уж. Инира прыснула, на миг обернувшись; к чему ей были эти элементарные учения в таком наглом виде?..
Я знаю, куда идти. Знаю.
Предъявить недовольство было некому. Она шла.
Мороз проникал под одежду, но не убаюкивал Иниру затормаживающей, умиротворяющей прохладой, что несет потом сон и постепенную смерть. Напротив - он бодрил ее, щекоча каждый нерв, каждую мышцу тела, готовую к сокращению. Холод наполнял ее вены адреналином, пусть и не давая ответа, зачем, но Инира ощущала, что это неспроста... Нет, уже не просто ощущала. Она видела! Теперь - видела. Свой дом, свою семью, расчищенную от сугробов белую площадь меж хижинами, и на этой площадке собирались у костра шаманы... И видела себя - кроткую девчонку, которую вот-вот продадут куда-нибудь на другой конец света…
Она знала - вьюга придает ей сил.
Она, затаившись, наблюдала. Они пришли на ее землю. К ней домой. Кого-то толкнули. Кого-то ударили. Кому-то выломали дверь. Инира смутно помнила, что тогда они не досчитались дани и решили больше взять людьми.
Она без слов смотрела, как ее друзей, молодых парней и девчонок, выволакивали из жилищ. И как племя, не имевшее ни одного толкового воина, молча за этим наблюдало. Им не было, чем защититься.
...Могла ли она вмешаться в прошлое? Не приведет ли это к катастрофе? Не появится ли аномалия наподобие разрыва миров, что на северо-западе? Разрыва времени? Не настанет ли катастрофа?
Инира попыталась вспомнить детали того дня, когда ее забрали у семьи, и… Многое вспомнить она не смогла. Крупицы. Частицы. Вот ее забирают бандиты… Отец вступается… Его начинают бить. Его нещадно бьют. Он падает. Его бьют. Ногами, палками. Больше ничего она не могла вспомнить, только это. И это она видела сейчас.
...Пальцы обхватили рукоять меча. Вот бы они это познали, каждый из захватчиков. Избиение, унижение - пусть придет это и к ним. К каждому из осквернителей. Что они могут ей противопоставить? Они, сброд, умеющий сражаться лишь против племени, почти не знавшего металла и войны. Вот уж будет им сюрпризом клинок Пепельной, направленный твердой, лишенной жалости рукой.
Стоя за углом дома, Инира обнажила меч. Медленно. Спокойно. Скрипа почти не было слышно.
Всего лишь миг стояла она неподвижно - и как только удары рук и ног с новой силой посыпались на старейшину Таната, на ее отца, имевшего наглость заступиться за двенадцатилетнюю дочь, Инира перестала скрываться.
Шаг. Второй. Третий.
Кто-то из-за угла замахнулся копьем, намереваясь метнуть его, но уже было поздно. Она была среди них.
Она ударила раскрытой ладонью в грудь человека, заставляя его оступиться, пошатнуться. Она мечом отбила удар топора, уже нацелившийся на нее. Она в суматохе схватила вожака захватчиков, и лезвие ее меча коснулось его глотки.
И все будто замерло.
- Бой закончен, - в голосе Иниры слышался холод. - Его, - указала она на Таната, - вы больше не тронете. Если не согласны и хотите попытать счастья, я вам помогу. Но многие из вас погибнут, это я вам обещаю.
Впоследствии скальды говорили, что в этот момент ее глаза блеснули желтизной, и все вокруг увидели вертикальный звериный зрачок. Кто знает, сколько в этом было правды...
- А если согласны… Уходите.
Вожак сказал на всеобщем. Удивленные и раздосадованные лица мелькали то тут, тот там. Таната оставили в покое, не успев избить до смерти; он даже поднялся на ноги сам, прежде чем мать и сестра светловолосой девочки помогли ему. Сборщики дани не были дураками. Они знали свои силы, умели рассчитать их. Один за другим, грабители уходили, пятясь назад.
Инира услышала всхлип за спиной и вздох. Из одних уст. Потом из вторых. Затем - из множества.
Она встретилась взглядом с девчонкой, чьи необычно светлые волосы были заплетены у висков в косички. Шейда едва ли не вечность смотрела в большие глаза этой малышки, и душу Пепельной, отнюдь не сухую, терзал благодарный взгляд. Этот взгляд она должна была предать. Этой благодарностью - пренебречь.
Инира выдохнула. Вдохнула. Замерла. Слушала, как часто бьется ее сердце. Слушала гул ветра. Щурила глаза во вьюге.
Молчала несколько мгновений.
- Девчонка пойдет с вами, - проглотив ком в горле, сказала она.
Шум. Слезы. Кто-то из толпы вырвался и метнулся навстречу, размахивая рогатиной - дочь старейшины здесь любили. Но одной подножки хватило, чтобы остудить пыл смелого юноши.
Вот бы больше таких смелых - и чтоб мастерства им добавить… Не случилось бы ничего подобного.
Инира взглянула на девчонку. Трясущиеся руки. Светлые волосы. Глубоко посаженные глаза. Мечты - в этих самых глазах. Стремления. Более высокие, чем те, что гложат сердца девушек в этом неприветливом краю. Буран в сердце. И… мудрость. Мудрость, пронесенная предками через поколения и данная ей родителями и их родителями.
Девчонка протянула к ней руку. Инира замерла на несколько мгновений, и так же внезапно опомнилась, сделав шаг назад, избегая прикосновений.
Враги замешкались от удивления, и ловкая девчонка, воспользовавшись заминкой, вдруг вырвалась из плена и побежала. Кажется, в ее глазах даже блеснула надежда. Но Инира в два прыжка оказалась рядом с ней, перехватила ее и, крепко сжимая ее кисть, нетвердым шагом вернула девчонку работорговцам.
- Ты должна пойти с ними, в этом твоя судьба, - дрожащим голосом сказала Инира. Она не хотела оборачиваться. Не хотела и не могла смотреть в глаза племени. Но ей придется. - Твой путь уже определила Инаэ. Я видела. Я знаю. Пройдет тринадцать лет… Тринадцать! - громко возгласила она. - И тогда ты тоже увидишь. Поймешь. Теперь иди.
Она все же обернулась. Она помнила, кто сопровождал ее в том давнем плавании, кто погиб, так и не ступив на берег, а кто расстался с жизнью в порту. Все они повлияли на нее. Их жертвы помогли обрести ей силу. Без них она не стала бы такой. И ими она пожертвует вновь.
- Эти тоже пойдут, - сказала Пепельная, едва ли не глотая слезы. - Ив-Нэвит, Айюр, Эстеле, Фрейя, Нанук.
Она знала, что они не вернутся. Они погибнут - кто в пути, кто на арене, а Фрейя и вовсе закончит жизнь на виселице. Но их жертвы необходимы. Только так Инира сможет стать той, кем она является сейчас. Только так она сможет биться. За их семьи. За племя.
- Зачем тебе это?
За спиной - родной голос. И такой чужой. Близкий и далекий. Голос матери.
- Зачем ты их отдаешь?
Инира молча наблюдала, как молодых людей уводят с ее позволения. Она прикрывала глаза каждый раз, когда слышала крики. Рука тянулась к сердцу, наполненному безмерной болью.
- Чтобы обрести силу, - ответила Инира.
Слезы текли по ее щекам, а горло сжимали спазмы. Но, возможно, хотя бы отца она смогла уберечь от избиения и смерти.
Холодно. Как же ей сейчас было холодно...

Она моргнула - и когда вновь открыла глаза, увидела решетку и стены из песка. Душный, знойный воздух наполнял легкие липкой массой. Жарко. Дышать нечем совсем, на Тенебре такого не бывает!
Вдох… Все же, кажется, здесь еще можно было жить. К тому же, она здесь бывала и ранее…
Над ней склонился тигран - Джаилин, эту морду она никогда не забудет. Его объемная грива заполняла все поле зрения, а рык звучал подобно грому. От его грубых касаний, казалось бы, Шейда вот-вот распадется на части, такой силы был этот леонид. Тогда, тринадцать лет назад, он одним лишь случайным прикосновением мог оставить ей синяки. И все же, со своими навыками Инира могла бы с ним покончить. Прямо здесь. Вот прямо сейчас.
Но рука не поднималась. Она словно прилипла к лежанке, и оторвать ее было чрезвычайно трудно, если не невозможно. И голову поднять было тяжело. Глаза смыкались, и ком подступал к горлу. Неведомая сила прижимала ее к кровати, а живот словно готов был взорваться.
Что она ела сегодня? Было ли чем отравиться? Нет, разве что какую-то дрянь подсыпали. Подсыпали?..
И вдруг она вспомнила.
Первый бой, сказал Джаилин сейчас. Первый? Но ведь прошло так много лет… Однако тогда так и было, она едва ли не изнемогала от слабости, и что помогло ей держать меч, удача, милость духов или северная выдержка, кто ж теперь знает? Но она держала меч. Поднимаясь с лежанки, ступая по коридору - держала. Выходя на арену - держала, пусть и споткнулась один раз. Пусть и шатнуло ее раз-другой.
Хотелось блевать… А впереди ждал смертный бой.
Я смогу.
Не только упорство, но и злость держали ее на ногах. Сомнений не было, кто ее отравил. Именно та группа, против которой сегодня сражаться Шейде и ее соратникам. Они сами же проговорились вчера об этом. Сказали - пойдем на отдельные меры. Задушим вашу силу до начала. Они осознали свои ничтожные шансы на победу и пошли на уловку - кажется, в среде работорговцев это называлось недобросовестной конкуренцией. Джаилин раскроет это - у него хватит богатства и влияния - но это будет потом. А выжить нужно было сейчас.
Я смогу.
Она пошатнулась и оперлась рукой о косяк ворот, ведущих на полную песка арену. Выдохнула. Вдохнула. Замерла... И отошла от опоры.
Солнце тут же ослепило ее, крики с трибун сразу же оглушили, и стоять на ногах стало еще сложнее. Будто бы кто-то бил по ним, подставлял подножки, подкладывал острые лезвия под стопы.
Она оступилась, упала на колено, упершись ладонью в землю. Поднялась. Когда зрение вернулось, у нее была всего одна секунда, чтобы подставить блок под удар противника. Но слабость не позволила ей крепко удержать рукоять; собственный же клинок оставил порез на ее плече.
И это место обожгло, словно раскаленным клеймом, которым метят особо ретивых рабов. В глазах вновь все залила яркая вспышка, слабая стойка не удержала Иниру на подкосившихся ногах, и она повалилась на песок.
Что спасло ее тогда - она уже и не вспомнит, но сейчас… Сейчас она твердо знала, что должна делать. Пока в глазах не прояснится - биться нельзя. И выпустив меч из рук, она покатилась по песку через плечо.
Враг прыгнул за ней - его грузное сопение она слышала ясно - но убить не успел. Инира снова увидела мир.
Она поднялась, встретилась взглядом с противником… и вместо того, чтобы уклоняться, развернулась и побежала под злорадствующий смех толпы. На нее даже свои будут косо смотреть за этот трюк - но лишь первое время.
Она споткнулась, на миг оперлась рукой оземь, хватая горсть песка, и тут же развернулась, бросая его в глаза неприятелю. Она была отравлена и лишена сил и скорости. У нее оставалось только время, и теперь его стало немного больше.
- Тварь! - крикнул он.
Инира оббежала противника по неширокой дуге и ринулась обратно - его беспорядочный взмах оружием не достиг ее. Но вот он уже со всех ног мчался за ней и быстро догонял.
И снова она, подобрав меч, успела отмахнуться от удара лишь в последний момент. Ее снова понесло, и только ограда арены спасла Шейду от падения.
Враг рычал и злился - сил в каждый удар он будет вкладывать все больше. Понимала ли она это тогда? А может она-будущая поделилась опытом с собой-прошлой? Но как такое возможно?..
Неважно - сейчас шел бой.
Подшаг в сторону, пусть и нетвердый, но и его хватило; в этот раз ей удалось не просто неуклюже отмахнуться, а сносно парировать. Она была права - противник плохо контролировал движение, и парня понесло вперед его же энергией.
Как бы невзначай Инира подставила подножку. По голени пришелся неприятный удар, но противнику, влетевшему мордой в ограду, было хуже. Шейда тут же хлестнула его по руке клинком, заставляя разжать пальцы, выпустить оружие.
...У нее вновь подкосились ноги. В глазах потемнело, а в виски проникла неимоверная боль. Сознание помутнилось, и в последние мгновения она видела лишь отрывки событий.
Как она падает на него сверху…
Как проводит лезвием по его шее…
Боль в пальцах… Кажется, разрезала до костей...
Она блюет прямо на него, а в ответ на нее летят всплески крови…
Крики толпы. Она валится рядом на песок.

Не могла ее минуть равнодушием смерть того, кто дарит лучик света. Но пусть сердце с болью сжалось, все же, она сохраняла надежду. Надежду, что выживет. Что победит. Что сломает время, сломает поток событий. Что-то изменит. И зря. Такой эпизод было единственно возможным, ведь все уже произошло.
Ронан пал у нее на глазах, и она, пригвозденная к земле, ничего не смогла сделать. Рвалась, неистово дергалась - но получала лишь боль в ответ, и никакого толку. Больше движений - больше боли, больше страданий. Демон битвы держал ее прочно.
Темная кровь лилась на песок, что впитывал ее, и кругом стоял восторженный гул. На арене снова смерть - и ее встретили с упоением. Взмахами рук, восторженными, радостными лицами, ликующими криками… Здесь ликовали, когда смерть брала свое.
И в какой-то миг Инира подумала - это не тигранский боец по имени Осхир лишил ее любви. Ни он, ни его напарники. Это сделали здешние устои. Здешний уклад. Здешний мир. Сувурри.
Не рыжеволосая Митра оставила ей шрамы на теле. Нет, это Сувурри. Это и есть тот самый демон, неосязаемый, необъятный. Но не неуязвимый.
И против Сувурри она прокричит "За мной!" - но это будет годами позже. Или...  сейчас?
Демон исчез. Боль исчезла, скрылась за пластом лет. Инира вдруг ясно увидела цветастую аномалию, вздымающуюся над пустыней, и точно засекла момент, как пропал из виду тот странный эльф с рунами на висках, появившийся в ее жизни из ниоткуда и отчего-то воплотившийся знаком, сигналом к битве. Она не пропустила этот сигнал.
...Может, эльф и был тем самым созданием, упивающимся кровопролитием?.. Было поздно что-том менять - все уже началось.
Вокруг сеялась неразбериха, сеялась паника. Серые тучи опускались ниже, будто пытались коснуться земли. Песок становился все более зыбучим, и каждый шаг стал труднее, но не только для Иниры. Стражники кричали, метались из стороны в сторону, и им, казалось, совсем не было дела до рабов. Рабов, в числе которых все еще оставалась Инира.
- Мне это надоело! - ее голос? Такой молодой. Такой чужой… - Пошли, кто готов драться!
Ее услышал не только Джерард, стоявший рядом и еще секунду назад желавший разделать ее двуручным мечом.
Ни пылких речей, ни предварительных сделок не нужно было, чтобы вспыхнул пожар. Тогда, в тот достойный легенды миг, понадобилась лишь искра. Эта искра имела имя и была родом из севера, у нее ноги путались от усталости, а живот крутило от тошноты, но сердце рвалось из груди, ища свободы.
- За мной! - кричала ее глотка.
Тело словно не свое; движения отстраненные, хоть и выверены до сантиметра. Но будто неведомая сила толкала ее вперед быстрее, чем Шейда успевала подумать. Ее пламенный порыв охватил разумы многих из тех, кто звался рабом, и они стали разбивать цепи.
Словно притоки, бойцы стекались в одну реку, и этот стремительный поток сокрушил наспех построенный барьер, топча и добивая тех, кто стоял на пути к свободе. Однако то тут, то там, воодушевленные кличем Иниры воины падали наземь и больше не поднимались. Они заплатили свою цену за мимолетный миг славы.
Задержки губительны. Река упрется в дамбу, как только магическая аномалия пропадет, и тиграны смогут организоваться. У Иниры просто не было столько клинков, чтобы в открытую воевать со всем городом, и со всеми приезжими вельможами, каждый их которых располагал хорошо обученной охраной.
Сзади их уже догоняли. Инира, не успев об этом подумать, замедлила шаг.
Я ведь переживу это. Я выживу. Я видела. Можно идти.
Развернувшись, она подняла меч над головой. Выдохнула. Вдохнула. Какой горячий воздух… Не чета тому, которым дышала она на Тенебре так давно и совсем недавно.
Пепельная заняла стойку и приготовилась прикрывать отход.
Инира здесь точно не останется. Или домой, или к предкам. Так же считали и несколько ее соратников, вставшие с ней плечом к плечу. Путей их отхода с каждой секундой становилось меньше.
- Мы уже победили, - молвил один из них.
Вдох. Выдох.
Инира замерла, когда поняла, что вместо группы тигран на нее идет то самое создание тысячи лезвий. И раны вновь отозвались болью. И перед глазами вновь мелькнуло милое лицо, неподвижное, бледное.
Не так должно было все произойти, совсем не так. Не изменить бы течение времени. Не остаться бы здесь...